"Московский Комсомолец" опубликовал репортаж о учениях 98-й вдд
[I][B]Приземленная реформа ВДВ[/B]
[B]Десантники берут на вооружение квадроциклы и водные скутеры [/B]
Кирпичом по голове, кулаком в зубы, ногой в пах — море крови, противник повержен. Примерно так многим представляется окутанная ореолом боевой романтики служба в Воздушно-десантных войсках. Считается, что только здесь из желторотых юнцов делают современных Рэмбо, пусть не слишком умных — постучи-ка столько кирпичом по голове, — зато сильных, способных постоять за слабого, защитить женщину — в общем, настоящих крутых мужиков. К сожалению или к счастью, но сегодня все это уже не так. “Новый облик”, катком прокатившийся по российской армии, изменил и эти элитные войска. Что представляют собой нынешние “голубые береты”, попытался выяснить журналист “МК”, побывавший на самых крупных в постсоветской истории учениях ВДВ.
В такой позе десантируются внутри боевой техники.
Маневры 98-й гвардейской воздушно-десантной дивизии проходили сразу на территории трех областей: Костромской, Ярославской и Ивановской. Всего в них участвовало более 4000 человек и свыше 300 единиц техники. С 21 военно-транспортного самолета “Ил-76” было десантировано более тысячи человек и 32 единицы техники. 88 боевых машин участвовало в форсировании Волги и озера в поселке Песочное. Действия десантников с воздуха поддерживались самолетами и вертолетами фронтовой и армейской авиации, а управление войсками велось с применением новых автоматизированных систем управления.
Учения ВДВ подобного масштаба в последний раз проходили лишь в 1989 году, во времена Союза, когда и структура, и состав этих войск были еще ого-го! Так что в нынешних условиях провести подобные маневры было куда трудней, чем тогда.
[B]Падающие с небес[/B]
Десант бросали на поле возле поселка Будихино под Костромой. Перед этим православные священники провели молебен, где даже звучало: “Благослови, Господи, падающих с небес…”
Молитва оказалась не лишней: условия для десантирования в этот день были экстремальными. Темные тучи, из которых то и дело прорывался моросящий дождь, ветер с порывами до 10—15 м/сек. хлестал по лицам…
И вот пошли первые военно-транспортные “Ил-76”, и на фоне яркого неба и темных густых облаков появились приближающиеся черные точки с дымами. Как сообщил комментатор, это “самые опытные разведчики, которые должны вывести группы десантников в район цели. При этом они пользуются системой GPS и компасом”. Из чего стало ясно, что давно обещанным ГЛОНАССом тут и не пахнет.
Группа разведки на управляемых парашютах “Арбалет” (типа “Крыло”) стремительно приблизилась к земле. Диктор вещал: “Используя квадроциклы и автомобили багги, разведчики совершают рывок, сближаются с противником и уходят на исходный рубеж для проведения налета”. “Смотрите, какая мощная атака!” — заливался какой-то восторженный полковник.
Честно говоря, особой мощи не чувствовалось, а десантники на квадроциклах слегка напоминали фашистов из старых советских фильмов, рассекающих на своих мотоциклах по нашим селам.
Понятно, что квадроциклы для нашей армии явление экзотическое и в истории ВДВ они применяются впервые, но было все же как-то не ясно: откуда взялся этот рояль в кустах?
— Как откуда?! — возмутился восторженный полковник. — Разве вы не видели, как сейчас бросали первую платформу? Так вот, это были они — квадроциклы!
Правда, его версию никто больше не подтвердил.
А разведчики, прокатившись по полю туда-сюда, уехали, так и оставив меня с вопросом: как удалось сбросить эти квадроциклы так, чтоб не полопались их колеса? А также: до какой — первой или второй — автоматной очереди противника возможен марш-бросок на этих резиновых изделиях?
Позже, отвечая на вопросы журналистов, командующий ВДВ генерал Владимир Шаманов сказал, что использование квадроциклов — это пока эксперимент. “В следующем году мы завершим испытания и в 2013 году хотели бы принять их на вооружение”.
[B]Боевое ОАО[/B]
После разведчиков сразу начали бросать боевую технику. Всего — 32 объекта: БМД-1, БМД-2, топливозаправщик, горюче-смазочные материалы в бочках и другие грузы. В том числе в рамках заводских испытаний была впервые десантирована новая перспективная боевая машина десанта БМД-4М (ее хотели принять на вооружение еще пару лет назад, но она до сих пор имеется лишь в двух опытных образцах), а также новую самоходную противотанковую пушку “Спрут”. Ею в ВДВ уже начали укомплектовывать артиллерийские подразделения.
Технику десантировали на новых многокупольных парашютных системах, состоящих из 9 основных куполов и стольких же запасных, которые позволяют бросать БМД с высоты от 1500 до 500 м и допустимой скорости ветра у земли до 10 м/сек.
Причем когда с самого начала сказали, что в десантировании будет участвовать 21 самолет “Ил-76”, я решила, что это явное преувеличение. И я начала считать самолеты, появившиеся в облаках. Оказалось, зря не поверила.
Диктор сообщил, что для выброски привлекаются 15 самолетов из 3119-й авиабазы в Пскове и 6 самолетов 6955-й авиабазы из Твери. А уж когда он стал называть пофамильно каждого из командиров экипажей — и их оказалось именно 21, — пришлось окончательно поверить.
Правда, после выброски техники он произнес загадочную фразу: “Десантирование было проведено совместным летным экипажем ОАО “Ил” и 929-м государственным летно-испытательным центром военно-транспортной авиации”.
Так вот, оказывается, откуда 21 самолет! Без ОАО не обошлось!
Все бы ничего, только кто в случае чего будет воевать: ОАО или войска?
Следующий эпизод с выброской основного десанта, безусловно, был одним из самых зрелищных. С высоты 800 м его сбрасывали сразу после боевой техники. “Ил-76” шли один за одним с интервалом всего в 30 секунд, а интервал отделения от самолета каждого десантника был 0,7 секунды. В результате в воздухе одновременно находилось по 300—400 человек — редкостная картина.
[B]Поколение “антипепси”[/B]
А вот у протоиерея Саввы Щербины — священника Центрального спортивного парашютного клуба армии, с которым я познакомилась здесь же, — количество прыжков приблизилось к 500. В прошлом он тоже десантник.
На поле у них стояла собственная палатка с иконами, возле которых горели свечи. И пахло оттуда не как из других, едой или чем покрепче, а ладаном.
— Живу я сейчас в подмосковном Клину, служу обычным приходским священником, — рассказывает десантник протоиерей Савва. — Военное священство у нас еще пока не оформлено, так что мы служим каждый в своем храме и работаем в армии.
— Когда прыгали в последний раз? — спрашиваю его.
— Вот только что возле трибун приземлился.
— Прямо в облачении?!
— Да нет, что вы, я уже переоделся.
— Как же получилось, что вы и спортсмен, и священнослужитель?
— Да у нас все священники в ВДВ прыгают. А мне прыгать разрешил лично патриарх.
— Сегодня было трудно — погода плохая?
— Ну, мне-то, спортсмену… Я прыгаю на “Крыле”.
Наш разговор с протоиереем внимательно слушает мальчишка лет шести, одетый в куртку “милитари”. Спрашиваю: кто это?
— Это Герман — сын главного священника ВДВ отца Михаила. Яркий представитель поколения “антипепси”.
— И как он относится к ВДВ?
— Нормально и хорошо, — важно отвечает мальчик.
— Служить собираешься?
— Уж год отслужу. И прыгать буду обязательно — через папу точно попаду в ВДВ.
Мы дружно смеемся, и протоиерей Савва замечает:
— У нас вечно так: “протеже” нужно, чтобы попасть туда, где погорячее.
[B]ВДВ — за наших[/B]
Уже стало традицией — на всех крупных учениях организовывать выставки образцов военной техники, которые привозят туда представители оборонки. Сразу ищу беспилотные летательные аппараты — самая горячая тема сегодня в армии. И тут же натыкаюсь на уже знакомого специалиста “Ижмаша”, с которым встречалась на учениях “Запад”, где он показывал тот же миниатюрный аппарат “Груша”.
— Вот вы уже не в первый раз на учениях, а есть ли от этого какой-то прок?
— Еще какой! Во-первых, это интересно. Во-вторых, практически каждый раз ведет к прямому расширению поставок нашей аппаратуры.
— Каких поставок? Минобороны ведь решило закупать израильские беспилотники?
— Я еще ни разу не видел, чтобы где-то летали израильские… А мы летаем. Вот и здесь мы обучили боевой расчет — двух ребят, они сейчас там готовятся и будут работать на этих учениях. Наш аппарат “Груша” — это 10 км по передаче видеосигнала, 15 км по доставке фотоинформации. Для такого малыша — очень неплохо. Но у нас есть и большие аппараты, под большие задачи.
— Сколько таких аппаратов у вас купили: пять, десять, сто?
— Гораздо больше!
— Тысячу?
— К тому идет.
…Удивительно: неужели Минобороны все же решилось поддержать отечественного производителя? Судя по последним заявлениям, не похоже. Генерал Шаманов, отвечая на вопрос, каким беспилотникам ВДВ отдает предпочтение, сказал:
— Сейчас — никаким. Состоялось заседание военно-технической комиссии, и там принято решение о комплексном подходе к войсковым испытаниям, потому что на сегодня совершенных беспилотников нет. Но, кстати говоря, мы проанализировали в наших условиях работу израильских. Они во многом уступают российским. И наша позиция такова: надо развивать свое, для этого есть все необходимые условия. Мы настаиваем на создании Федеральной целевой программы. Когда она появится, тогда появится и весь спектр беспилотных летательных аппаратов: от разведывательных до ударных.
[B]Форменный беспредел[/B]
Здесь же, на выставке, демонстрировалась и будущая новая форма для сил общего назначения: Сухопутных войск, морской пехоты, десанта…
— Она пока приходит на оснащение разведподразделений, у обычных частей ВДВ ее еще нет, — объясняет старший лейтенант Алексей Копоров (его звание я выяснила с трудом, лишь когда отыскала на груди единственный погон с тремя звездочками).
— Эту форму придумал Юдашкин?
— Нет, — удивил меня Алексей, — форма от Юдашкина только на мне. На всех остальных ребятах образцы, которые создали наши военные разработчики.
— Так почему говорят, что форму шил Юдашкин, да еще якобы получил за это огромные миллионы?
— Знаете, тут дело тонкое, спросите вон лучше у разработчиков. — И он показал на группку гражданских специалистов.
Начальник отдела экипировки ВГУП ЦНИИ “Точного машиностроения” Сергей Титов с удовольствием рассказывал об особенностях экипировки: и про то, что десантникам на ботинках нельзя применять крючки, так они могут зацепиться за парашютные стропы, и про то, что вместо штык-ножа применяется боевой нож. Но как только я произносила фамилию Юдашкин, он морщился и замолкал. Потом все же не выдержал: “Вы мои слова хотите использовать для разжигания скандала?”
Тогда я поняла, что нажала на какую-то болевую точку. Что это за точка, пришлось выяснять другим путем.
Знающие люди рассказали, что с формой от Юдашкина Минобороны здорово опростоволосилось. Как известно, любая военная реформа в России начинается с переодевания. Новые реформаторы пошли тем же путем, при этом пожелав иметь на новой военной одежде фирменный бренд известного мастера. Однако не рассчитывали, что за авторские права придется расплачиваться по полной. В результате за каждую строчку, вытачку или кантик им пришлось отстегивать и отстегивать деньги.
Когда счета оказались для них слишком уж обременительными, они вдруг вспомнили, что в военном ведомстве имеются и собственные институты по разработке формы. Им тут же дали задание придумать что-нибудь подешевле.
Результат их творчества как раз и был представлен на этих учениях — экипировка в базовой комплектации для трех специалистов: стрелка, разведчика и механика-водителя. С 2012 года она уже начнет поступать в войска.
Я спросила у ребят, удобна ли новая форма?
— Да, — ответили они и единодушно согласились, что и старая тоже была удобной.
И зачем тогда понадобился весь этот многомиллионный сыр-бор?
[B]Контракт от лукавого[/B]
Как выяснилось из общения с офицерами и солдатами дивизии, 70% здесь призывники и лишь порядка 30% — контрактники.
Замкомандира взвода управления Алексей Мигутин. Спрашиваю его:
— Вы человек солидный, не похожи на мальчиков-контрактников с дымом мечтаний в голове. Вы-то что тут делаете?
— Я начал служить еще лет 15 назад в 31-й отдельной вертолетной эскадрильи. Через год за ненадобностью часть сократили. Сейчас вот здесь занимаюсь обеспечением связи в подразделении.
— Со связью хоть что-то улучшилось? А то как ни приеду на учения — везде поле боя проводами опутано, как во времена Первой мировой…
— В последний год мы ощутили прогресс. Намного больше стало беспроводных средств связи. Вот и на этих учениях используются радиостанции, с помощью которых командир может связаться с бойцами, укрытыми в районе 20 км, даже если они сидят в бронетехнике. И противник их засечь не сможет. Раньше у нас были радиостанции весом до 15 кг, а новые весят раза в два меньше.
— Все равно много… Сотовый телефон полегче будет. Потому в Грузии вместо радиостанций и вели переговоры по мобильникам.
— Уже появились такие станции, которые могут легко выходить и на сотовый телефон.
— Ага, значит, вы ими тоже пользуетесь! Ну а в отношении самих связистов хоть что-то изменилось или, как раньше, считают их третьесортными войсками?
— Изменилось. Сегодня без связи нет войны.
— Материально это как выражается?
— Пока никак. Но мне проще, я местный, костромич. У нас тут заработки небольшие, устроиться на работу трудно. По своей гражданской специальности я техник-строитель.
— Строитель — и не можете найти работу?!
— Да. Фирме проще пригласить гастарбайтера за копейки, чем платить мне, специалисту, достойные деньги.
Позже, отвечая на мой вопрос о перспективах формирования ВДВ по контракту, генерал Шаманов высказал на этот счет свою точку зрения:
— Кто бы как ни лукавил, но за год солдата-призывника подготовить к противоборству с профессиональной армией практически невозможно. Соотношение контрактник—офицер—призывник должно быть таким. До 15% — это офицеры. Далее — профессиональные сержанты. Первый их выпуск из Рязанского училища мы получим в следующем году. Как и во всех ведущих армиях мира, сержантов должно быть процентов 15—20. Оставшиеся 70% — это призывники и как минимум 35% — контрактники, которым должны платить достойные деньги. Такое соотношение позволит сохранять боеспособность и решать любые боевые задачи.
[B]Танки Волги не боятся[/B]
Очередным этапом учений стало форсирование водных преград. Их было две — озеро, или, как его назвали десантники, вододром, в поселке Песочное. Другой водоем посерьезней — Волга.
На озере, конечно, переправляться было попроще, и потому там, по словам офицеров, среди механиков-водителей были даже солдаты-срочники. По плану им отводится всего час теории на изучение преодоления водной преграды.
В том, что в ВДВ умеет плавать любое железо, я действительно убедилась. Переправа в Песочном вообще была массовой. Одна за другой в воду ныряли БМД-1, БМД-2, самоходные артиллерийские орудия “Нона”, машины разведки и управления “Реостат”, новинка и надежда ВДВ — БМД-4М, которая плавала впервые, а также самоходные зенитные установки “Стрела-10”, которые недавно пришли на вооружение ВДВ из Сухопутных войск.
Именно со “Стрелой” на переправе вышел небольшой курьез. Механик-водитель уже на противоположной стороне озера вовремя не сориентировался и вместо обозначенного пологого выхода из воды повел машину почти на отвесный берег и завис на нем.
На помощь ракетному комплексу тут же поспешили БМД. Однако зависшая машина вдруг взревела, заворочала всеми гусеницами и рванула вперед.
— Это уже десантная дуринка, — усмехнулся Владимир Шаманов, — помощь в ВДВ всегда оказывается слабым. А десантник не может допустить, чтобы его считали человеком слабой породы.
Но все же самым трудным водным этапом учений было форсирование Волги. Волгу срочникам не доверили. По словам военных, машинами управляли только опытные контрактники.
Ширина реки в месте форсирования составляла более километра.
— Это вам не в фонтане купаться, — инструктировал журналистов один из офицеров штаба. — Учтите, с этого берега будет стрелять, а потом и переправляться самоходная противотанковая пушка “Спрут”. Не советую к ней приближаться ни на два, ни на пять метров, чтобы вас не контузило и не оглушило.
Как раз в том месте, куда показал офицер, важно прохаживался аист. Я подумала: жалко птичку, испугается, улетит. К тишине же привык.
Форсирование Волги началось с пролета “Витязей”. Они эффектно отстрелялись по целям на противоположном берегу, уступив место ударным вертолетам.
Шум боя нарастал. Черный дым от взрывов смешивался с низкими свинцовыми облаками. “Спрут” и вправду жахал так, что, казалось, вся рыба, не успевшая свариться в Волге во время беспощадной летней жары, теперь всплывет кверху брюхом.
— Снимай, снимай, — вдруг закричал тележурналист своему оператору, — какой-то новый беспилотник летит!
Фотографы припали к аппаратам, а оператор лишь ухмыльнулся:
— Расслабься, я уже видел, это всего лишь аист.
…Улетел все-таки, не выдержал атаки.
Тут вода у берега забурлила. В реку одна за другой стали бросаться тяжелые бронемашины. Но первыми на середине реки оказались не они, а… скутеры — водные мотоциклы.
Они крутились возле танков, как назойливые мухи над стадом коров. Общую странность картинки дополнили уже знакомый беспилотник “Груша” и параплан — парашют с моторчиком. Этот сверху поливал автоматными очередями. Кого — неясно. Но смотрелось эффектно. У воды православный батюшка на протяжении всего боя самозабвенно молился об удачном исходе операции. Вот уж воистину — театр военных действий!
Но меня больше всего заинтересовали скутеры: какова их роль в этой операции?
— Контроль — где, что, как? — ответил помощник командующего полковник Александр Чередник. — Если боевая машина вдруг встала, человек на скутере должен вызвать помощь.
— А разве танкист не может связаться с КП и доложить: у меня проблема?
— Вот представь, он докладывает: я — 628-й, встал. Но с КП номер его борта не виден, он же в воде. Для этого плавают скутера, чтоб сообщить: помощь — сюда!
Может, конечно, и так… Но разве не проще просто нарисовать номер на БМД повыше?
Кстати, из 33 переправлявшихся на ту сторону машин 3 заглохли. И им действительно потребовалась помощь спасателей.
— А где вы взяли эти скутера, парапланы и прочие атрибуты современного туристического бизнеса? — поинтересовалась я у Александра.
— Надежные ребята одолжили.
— Странно… С самолетов технику бросало ОАО, здесь катаются “надежные ребята”. А в случае чего воевать-то кто будет?
— Если потребуется, мы их всех призовем.
Но я все же не унималась и по завершении операции форсирования еще раз задала вопрос о скутерах, но уже командующему ВДВ.
— Это современная действительность, — сказал он, — как и мотопарапланы, и дельтапланы. Мы считаем, что ВДВ, учитывая наш принцип применения, в том числе и для захвата средних и крупных водных преград, должны получить на вооружение такие вот мото- и гидроциклы, чтобы разведчики и спецподразделения могли с их помощью решать задачи в интересах наступающих войск. А пока их нет у нас на вооружении, нам их одолжили у дружественных организаций ДОСААФ и МЧС. А что, мы МЧС помогаем тушить пожары — они нам проводить учения.
Интересно, что когда на берегу Волги уже все закончилось, снова прилетел аист. Сел на то же самое место и совсем не обращал внимания на людей, которые все еще суетились неподалеку.
— Наш-то вернулся, — улыбнулся какой-то замученный офицер.
— Почему ваш? — удивилась я. — Вы с ним знакомы?
— Не близко. Подойдешь к нему, так он хоть и не улетает, но шипит змеей. Зато начпрода нашего любит как родного за то, что тот его подкармливает. Вот и прижился.
…Что ж, говорят, хорошая примета, когда аисты возвращаются на старое место. Это к удаче.
[B]Москва—Иваново—Кострома
материал: Ольга Божьева[/B]
взято здесь http://www.mk.ru/politics/article/2010/09/08/528323-prizemlennaya-reforma-vdv.html
[/I]
[I][B]Приземленная реформа ВДВ[/B]
[B]Десантники берут на вооружение квадроциклы и водные скутеры [/B]
Кирпичом по голове, кулаком в зубы, ногой в пах — море крови, противник повержен. Примерно так многим представляется окутанная ореолом боевой романтики служба в Воздушно-десантных войсках. Считается, что только здесь из желторотых юнцов делают современных Рэмбо, пусть не слишком умных — постучи-ка столько кирпичом по голове, — зато сильных, способных постоять за слабого, защитить женщину — в общем, настоящих крутых мужиков. К сожалению или к счастью, но сегодня все это уже не так. “Новый облик”, катком прокатившийся по российской армии, изменил и эти элитные войска. Что представляют собой нынешние “голубые береты”, попытался выяснить журналист “МК”, побывавший на самых крупных в постсоветской истории учениях ВДВ.
В такой позе десантируются внутри боевой техники.
Маневры 98-й гвардейской воздушно-десантной дивизии проходили сразу на территории трех областей: Костромской, Ярославской и Ивановской. Всего в них участвовало более 4000 человек и свыше 300 единиц техники. С 21 военно-транспортного самолета “Ил-76” было десантировано более тысячи человек и 32 единицы техники. 88 боевых машин участвовало в форсировании Волги и озера в поселке Песочное. Действия десантников с воздуха поддерживались самолетами и вертолетами фронтовой и армейской авиации, а управление войсками велось с применением новых автоматизированных систем управления.
Учения ВДВ подобного масштаба в последний раз проходили лишь в 1989 году, во времена Союза, когда и структура, и состав этих войск были еще ого-го! Так что в нынешних условиях провести подобные маневры было куда трудней, чем тогда.
[B]Падающие с небес[/B]
Десант бросали на поле возле поселка Будихино под Костромой. Перед этим православные священники провели молебен, где даже звучало: “Благослови, Господи, падающих с небес…”
Молитва оказалась не лишней: условия для десантирования в этот день были экстремальными. Темные тучи, из которых то и дело прорывался моросящий дождь, ветер с порывами до 10—15 м/сек. хлестал по лицам…
И вот пошли первые военно-транспортные “Ил-76”, и на фоне яркого неба и темных густых облаков появились приближающиеся черные точки с дымами. Как сообщил комментатор, это “самые опытные разведчики, которые должны вывести группы десантников в район цели. При этом они пользуются системой GPS и компасом”. Из чего стало ясно, что давно обещанным ГЛОНАССом тут и не пахнет.
Группа разведки на управляемых парашютах “Арбалет” (типа “Крыло”) стремительно приблизилась к земле. Диктор вещал: “Используя квадроциклы и автомобили багги, разведчики совершают рывок, сближаются с противником и уходят на исходный рубеж для проведения налета”. “Смотрите, какая мощная атака!” — заливался какой-то восторженный полковник.
Честно говоря, особой мощи не чувствовалось, а десантники на квадроциклах слегка напоминали фашистов из старых советских фильмов, рассекающих на своих мотоциклах по нашим селам.
Понятно, что квадроциклы для нашей армии явление экзотическое и в истории ВДВ они применяются впервые, но было все же как-то не ясно: откуда взялся этот рояль в кустах?
— Как откуда?! — возмутился восторженный полковник. — Разве вы не видели, как сейчас бросали первую платформу? Так вот, это были они — квадроциклы!
Правда, его версию никто больше не подтвердил.
А разведчики, прокатившись по полю туда-сюда, уехали, так и оставив меня с вопросом: как удалось сбросить эти квадроциклы так, чтоб не полопались их колеса? А также: до какой — первой или второй — автоматной очереди противника возможен марш-бросок на этих резиновых изделиях?
Позже, отвечая на вопросы журналистов, командующий ВДВ генерал Владимир Шаманов сказал, что использование квадроциклов — это пока эксперимент. “В следующем году мы завершим испытания и в 2013 году хотели бы принять их на вооружение”.
[B]Боевое ОАО[/B]
После разведчиков сразу начали бросать боевую технику. Всего — 32 объекта: БМД-1, БМД-2, топливозаправщик, горюче-смазочные материалы в бочках и другие грузы. В том числе в рамках заводских испытаний была впервые десантирована новая перспективная боевая машина десанта БМД-4М (ее хотели принять на вооружение еще пару лет назад, но она до сих пор имеется лишь в двух опытных образцах), а также новую самоходную противотанковую пушку “Спрут”. Ею в ВДВ уже начали укомплектовывать артиллерийские подразделения.
Технику десантировали на новых многокупольных парашютных системах, состоящих из 9 основных куполов и стольких же запасных, которые позволяют бросать БМД с высоты от 1500 до 500 м и допустимой скорости ветра у земли до 10 м/сек.
Причем когда с самого начала сказали, что в десантировании будет участвовать 21 самолет “Ил-76”, я решила, что это явное преувеличение. И я начала считать самолеты, появившиеся в облаках. Оказалось, зря не поверила.
Диктор сообщил, что для выброски привлекаются 15 самолетов из 3119-й авиабазы в Пскове и 6 самолетов 6955-й авиабазы из Твери. А уж когда он стал называть пофамильно каждого из командиров экипажей — и их оказалось именно 21, — пришлось окончательно поверить.
Правда, после выброски техники он произнес загадочную фразу: “Десантирование было проведено совместным летным экипажем ОАО “Ил” и 929-м государственным летно-испытательным центром военно-транспортной авиации”.
Так вот, оказывается, откуда 21 самолет! Без ОАО не обошлось!
Все бы ничего, только кто в случае чего будет воевать: ОАО или войска?
Следующий эпизод с выброской основного десанта, безусловно, был одним из самых зрелищных. С высоты 800 м его сбрасывали сразу после боевой техники. “Ил-76” шли один за одним с интервалом всего в 30 секунд, а интервал отделения от самолета каждого десантника был 0,7 секунды. В результате в воздухе одновременно находилось по 300—400 человек — редкостная картина.
[B]Поколение “антипепси”[/B]
А вот у протоиерея Саввы Щербины — священника Центрального спортивного парашютного клуба армии, с которым я познакомилась здесь же, — количество прыжков приблизилось к 500. В прошлом он тоже десантник.
На поле у них стояла собственная палатка с иконами, возле которых горели свечи. И пахло оттуда не как из других, едой или чем покрепче, а ладаном.
— Живу я сейчас в подмосковном Клину, служу обычным приходским священником, — рассказывает десантник протоиерей Савва. — Военное священство у нас еще пока не оформлено, так что мы служим каждый в своем храме и работаем в армии.
— Когда прыгали в последний раз? — спрашиваю его.
— Вот только что возле трибун приземлился.
— Прямо в облачении?!
— Да нет, что вы, я уже переоделся.
— Как же получилось, что вы и спортсмен, и священнослужитель?
— Да у нас все священники в ВДВ прыгают. А мне прыгать разрешил лично патриарх.
— Сегодня было трудно — погода плохая?
— Ну, мне-то, спортсмену… Я прыгаю на “Крыле”.
Наш разговор с протоиереем внимательно слушает мальчишка лет шести, одетый в куртку “милитари”. Спрашиваю: кто это?
— Это Герман — сын главного священника ВДВ отца Михаила. Яркий представитель поколения “антипепси”.
— И как он относится к ВДВ?
— Нормально и хорошо, — важно отвечает мальчик.
— Служить собираешься?
— Уж год отслужу. И прыгать буду обязательно — через папу точно попаду в ВДВ.
Мы дружно смеемся, и протоиерей Савва замечает:
— У нас вечно так: “протеже” нужно, чтобы попасть туда, где погорячее.
[B]ВДВ — за наших[/B]
Уже стало традицией — на всех крупных учениях организовывать выставки образцов военной техники, которые привозят туда представители оборонки. Сразу ищу беспилотные летательные аппараты — самая горячая тема сегодня в армии. И тут же натыкаюсь на уже знакомого специалиста “Ижмаша”, с которым встречалась на учениях “Запад”, где он показывал тот же миниатюрный аппарат “Груша”.
— Вот вы уже не в первый раз на учениях, а есть ли от этого какой-то прок?
— Еще какой! Во-первых, это интересно. Во-вторых, практически каждый раз ведет к прямому расширению поставок нашей аппаратуры.
— Каких поставок? Минобороны ведь решило закупать израильские беспилотники?
— Я еще ни разу не видел, чтобы где-то летали израильские… А мы летаем. Вот и здесь мы обучили боевой расчет — двух ребят, они сейчас там готовятся и будут работать на этих учениях. Наш аппарат “Груша” — это 10 км по передаче видеосигнала, 15 км по доставке фотоинформации. Для такого малыша — очень неплохо. Но у нас есть и большие аппараты, под большие задачи.
— Сколько таких аппаратов у вас купили: пять, десять, сто?
— Гораздо больше!
— Тысячу?
— К тому идет.
…Удивительно: неужели Минобороны все же решилось поддержать отечественного производителя? Судя по последним заявлениям, не похоже. Генерал Шаманов, отвечая на вопрос, каким беспилотникам ВДВ отдает предпочтение, сказал:
— Сейчас — никаким. Состоялось заседание военно-технической комиссии, и там принято решение о комплексном подходе к войсковым испытаниям, потому что на сегодня совершенных беспилотников нет. Но, кстати говоря, мы проанализировали в наших условиях работу израильских. Они во многом уступают российским. И наша позиция такова: надо развивать свое, для этого есть все необходимые условия. Мы настаиваем на создании Федеральной целевой программы. Когда она появится, тогда появится и весь спектр беспилотных летательных аппаратов: от разведывательных до ударных.
[B]Форменный беспредел[/B]
Здесь же, на выставке, демонстрировалась и будущая новая форма для сил общего назначения: Сухопутных войск, морской пехоты, десанта…
— Она пока приходит на оснащение разведподразделений, у обычных частей ВДВ ее еще нет, — объясняет старший лейтенант Алексей Копоров (его звание я выяснила с трудом, лишь когда отыскала на груди единственный погон с тремя звездочками).
— Эту форму придумал Юдашкин?
— Нет, — удивил меня Алексей, — форма от Юдашкина только на мне. На всех остальных ребятах образцы, которые создали наши военные разработчики.
— Так почему говорят, что форму шил Юдашкин, да еще якобы получил за это огромные миллионы?
— Знаете, тут дело тонкое, спросите вон лучше у разработчиков. — И он показал на группку гражданских специалистов.
Начальник отдела экипировки ВГУП ЦНИИ “Точного машиностроения” Сергей Титов с удовольствием рассказывал об особенностях экипировки: и про то, что десантникам на ботинках нельзя применять крючки, так они могут зацепиться за парашютные стропы, и про то, что вместо штык-ножа применяется боевой нож. Но как только я произносила фамилию Юдашкин, он морщился и замолкал. Потом все же не выдержал: “Вы мои слова хотите использовать для разжигания скандала?”
Тогда я поняла, что нажала на какую-то болевую точку. Что это за точка, пришлось выяснять другим путем.
Знающие люди рассказали, что с формой от Юдашкина Минобороны здорово опростоволосилось. Как известно, любая военная реформа в России начинается с переодевания. Новые реформаторы пошли тем же путем, при этом пожелав иметь на новой военной одежде фирменный бренд известного мастера. Однако не рассчитывали, что за авторские права придется расплачиваться по полной. В результате за каждую строчку, вытачку или кантик им пришлось отстегивать и отстегивать деньги.
Когда счета оказались для них слишком уж обременительными, они вдруг вспомнили, что в военном ведомстве имеются и собственные институты по разработке формы. Им тут же дали задание придумать что-нибудь подешевле.
Результат их творчества как раз и был представлен на этих учениях — экипировка в базовой комплектации для трех специалистов: стрелка, разведчика и механика-водителя. С 2012 года она уже начнет поступать в войска.
Я спросила у ребят, удобна ли новая форма?
— Да, — ответили они и единодушно согласились, что и старая тоже была удобной.
И зачем тогда понадобился весь этот многомиллионный сыр-бор?
[B]Контракт от лукавого[/B]
Как выяснилось из общения с офицерами и солдатами дивизии, 70% здесь призывники и лишь порядка 30% — контрактники.
Замкомандира взвода управления Алексей Мигутин. Спрашиваю его:
— Вы человек солидный, не похожи на мальчиков-контрактников с дымом мечтаний в голове. Вы-то что тут делаете?
— Я начал служить еще лет 15 назад в 31-й отдельной вертолетной эскадрильи. Через год за ненадобностью часть сократили. Сейчас вот здесь занимаюсь обеспечением связи в подразделении.
— Со связью хоть что-то улучшилось? А то как ни приеду на учения — везде поле боя проводами опутано, как во времена Первой мировой…
— В последний год мы ощутили прогресс. Намного больше стало беспроводных средств связи. Вот и на этих учениях используются радиостанции, с помощью которых командир может связаться с бойцами, укрытыми в районе 20 км, даже если они сидят в бронетехнике. И противник их засечь не сможет. Раньше у нас были радиостанции весом до 15 кг, а новые весят раза в два меньше.
— Все равно много… Сотовый телефон полегче будет. Потому в Грузии вместо радиостанций и вели переговоры по мобильникам.
— Уже появились такие станции, которые могут легко выходить и на сотовый телефон.
— Ага, значит, вы ими тоже пользуетесь! Ну а в отношении самих связистов хоть что-то изменилось или, как раньше, считают их третьесортными войсками?
— Изменилось. Сегодня без связи нет войны.
— Материально это как выражается?
— Пока никак. Но мне проще, я местный, костромич. У нас тут заработки небольшие, устроиться на работу трудно. По своей гражданской специальности я техник-строитель.
— Строитель — и не можете найти работу?!
— Да. Фирме проще пригласить гастарбайтера за копейки, чем платить мне, специалисту, достойные деньги.
Позже, отвечая на мой вопрос о перспективах формирования ВДВ по контракту, генерал Шаманов высказал на этот счет свою точку зрения:
— Кто бы как ни лукавил, но за год солдата-призывника подготовить к противоборству с профессиональной армией практически невозможно. Соотношение контрактник—офицер—призывник должно быть таким. До 15% — это офицеры. Далее — профессиональные сержанты. Первый их выпуск из Рязанского училища мы получим в следующем году. Как и во всех ведущих армиях мира, сержантов должно быть процентов 15—20. Оставшиеся 70% — это призывники и как минимум 35% — контрактники, которым должны платить достойные деньги. Такое соотношение позволит сохранять боеспособность и решать любые боевые задачи.
[B]Танки Волги не боятся[/B]
Очередным этапом учений стало форсирование водных преград. Их было две — озеро, или, как его назвали десантники, вододром, в поселке Песочное. Другой водоем посерьезней — Волга.
На озере, конечно, переправляться было попроще, и потому там, по словам офицеров, среди механиков-водителей были даже солдаты-срочники. По плану им отводится всего час теории на изучение преодоления водной преграды.
В том, что в ВДВ умеет плавать любое железо, я действительно убедилась. Переправа в Песочном вообще была массовой. Одна за другой в воду ныряли БМД-1, БМД-2, самоходные артиллерийские орудия “Нона”, машины разведки и управления “Реостат”, новинка и надежда ВДВ — БМД-4М, которая плавала впервые, а также самоходные зенитные установки “Стрела-10”, которые недавно пришли на вооружение ВДВ из Сухопутных войск.
Именно со “Стрелой” на переправе вышел небольшой курьез. Механик-водитель уже на противоположной стороне озера вовремя не сориентировался и вместо обозначенного пологого выхода из воды повел машину почти на отвесный берег и завис на нем.
На помощь ракетному комплексу тут же поспешили БМД. Однако зависшая машина вдруг взревела, заворочала всеми гусеницами и рванула вперед.
— Это уже десантная дуринка, — усмехнулся Владимир Шаманов, — помощь в ВДВ всегда оказывается слабым. А десантник не может допустить, чтобы его считали человеком слабой породы.
Но все же самым трудным водным этапом учений было форсирование Волги. Волгу срочникам не доверили. По словам военных, машинами управляли только опытные контрактники.
Ширина реки в месте форсирования составляла более километра.
— Это вам не в фонтане купаться, — инструктировал журналистов один из офицеров штаба. — Учтите, с этого берега будет стрелять, а потом и переправляться самоходная противотанковая пушка “Спрут”. Не советую к ней приближаться ни на два, ни на пять метров, чтобы вас не контузило и не оглушило.
Как раз в том месте, куда показал офицер, важно прохаживался аист. Я подумала: жалко птичку, испугается, улетит. К тишине же привык.
Форсирование Волги началось с пролета “Витязей”. Они эффектно отстрелялись по целям на противоположном берегу, уступив место ударным вертолетам.
Шум боя нарастал. Черный дым от взрывов смешивался с низкими свинцовыми облаками. “Спрут” и вправду жахал так, что, казалось, вся рыба, не успевшая свариться в Волге во время беспощадной летней жары, теперь всплывет кверху брюхом.
— Снимай, снимай, — вдруг закричал тележурналист своему оператору, — какой-то новый беспилотник летит!
Фотографы припали к аппаратам, а оператор лишь ухмыльнулся:
— Расслабься, я уже видел, это всего лишь аист.
…Улетел все-таки, не выдержал атаки.
Тут вода у берега забурлила. В реку одна за другой стали бросаться тяжелые бронемашины. Но первыми на середине реки оказались не они, а… скутеры — водные мотоциклы.
Они крутились возле танков, как назойливые мухи над стадом коров. Общую странность картинки дополнили уже знакомый беспилотник “Груша” и параплан — парашют с моторчиком. Этот сверху поливал автоматными очередями. Кого — неясно. Но смотрелось эффектно. У воды православный батюшка на протяжении всего боя самозабвенно молился об удачном исходе операции. Вот уж воистину — театр военных действий!
Но меня больше всего заинтересовали скутеры: какова их роль в этой операции?
— Контроль — где, что, как? — ответил помощник командующего полковник Александр Чередник. — Если боевая машина вдруг встала, человек на скутере должен вызвать помощь.
— А разве танкист не может связаться с КП и доложить: у меня проблема?
— Вот представь, он докладывает: я — 628-й, встал. Но с КП номер его борта не виден, он же в воде. Для этого плавают скутера, чтоб сообщить: помощь — сюда!
Может, конечно, и так… Но разве не проще просто нарисовать номер на БМД повыше?
Кстати, из 33 переправлявшихся на ту сторону машин 3 заглохли. И им действительно потребовалась помощь спасателей.
— А где вы взяли эти скутера, парапланы и прочие атрибуты современного туристического бизнеса? — поинтересовалась я у Александра.
— Надежные ребята одолжили.
— Странно… С самолетов технику бросало ОАО, здесь катаются “надежные ребята”. А в случае чего воевать-то кто будет?
— Если потребуется, мы их всех призовем.
Но я все же не унималась и по завершении операции форсирования еще раз задала вопрос о скутерах, но уже командующему ВДВ.
— Это современная действительность, — сказал он, — как и мотопарапланы, и дельтапланы. Мы считаем, что ВДВ, учитывая наш принцип применения, в том числе и для захвата средних и крупных водных преград, должны получить на вооружение такие вот мото- и гидроциклы, чтобы разведчики и спецподразделения могли с их помощью решать задачи в интересах наступающих войск. А пока их нет у нас на вооружении, нам их одолжили у дружественных организаций ДОСААФ и МЧС. А что, мы МЧС помогаем тушить пожары — они нам проводить учения.
Интересно, что когда на берегу Волги уже все закончилось, снова прилетел аист. Сел на то же самое место и совсем не обращал внимания на людей, которые все еще суетились неподалеку.
— Наш-то вернулся, — улыбнулся какой-то замученный офицер.
— Почему ваш? — удивилась я. — Вы с ним знакомы?
— Не близко. Подойдешь к нему, так он хоть и не улетает, но шипит змеей. Зато начпрода нашего любит как родного за то, что тот его подкармливает. Вот и прижился.
…Что ж, говорят, хорошая примета, когда аисты возвращаются на старое место. Это к удаче.
[B]Москва—Иваново—Кострома
материал: Ольга Божьева[/B]
взято здесь http://www.mk.ru/politics/article/2010/09/08/528323-prizemlennaya-reforma-vdv.html
[/I]
