Капчагай

Подать рапорт о переводе из недавно созданной в Независимом Казахстане Республиканской гвардии, в которую я был распределен после АВОКУ, в 35 гвардейскую десантно-штурмовую бригаду мне посоветовал полковник Мамыркулов А.Б., спецназовец в годы Советского Союза, участник войны в Афганистане, кавалер орденов Боевого Красного Знамени и Красной Звезды. В 1997 г. Алик Бейшенович вернулся в Кыргызстан, служил на командных должностях в Пограничной службе и других силовых структурах Кыргызстана.

Помню, как в беседе со мной Алик Бейшенович сказал: «Мурат, иди служить в Капчагайскую десантную бригаду. На сегодняшний день это самая боеспособная воинская часть в нашей стране. Там ты получишь настоящий командирский опыт работы с личным составом».

Еще одной причиной моего перевода была болезнь отца, мои родители проживали в Капчагае.

Прибыл для прохождения службы в 35 гв.ДШБр в марте 1993 года, комбригом был гвардии полковник Новиков, позднее он перевелся из Казахстана в Россию. Новиков запомнился мне таким спокойствием и выдержкой, которые порой были не понятны не только мне, молодому лейтенанту, но и другим, старшим по возрасту и званию офицерам части. Возможно, связано это было с планами Новикова по возвращению на свою историческую Родину, может быть были иные причины.

После Новикова командование бригадой принял начальник штаба гвардии полковник Еламанов У.Б. Уали Бисаканович стал одним из тех командиров, которые сыграли большую роль в моей военной карьере. Он учил нас, недавних выпускников военных училищ, практической организации работы с личным составом, делился опытом, когда нужно – со всей командирской строгостью, а когда и просто по-отцовски. Считаю, что п-к Еламанов в 2000 году заслуженно стал первым командующим сформированными на базе 35 гв.ДШБр Мобильными силами, переименованными в последующем в Аэромобильные войска. На тот период времени его кандидатура на должность командующего МС ВС РК была наиболее подходящей, по опыту службы в десантных частях и соединениях бывшей Советской армии и в проходящих становление Вооруженных Силах Казахстана, а также по авторитету и командирским качествам.


Сводная рота 35 гв. ДШБр в составе казахстанского ОССБ

ОССБ – Отдельный сводный стрелковый батальон, формирование которого было произведено согласно Постановлению Верховного Совета Республики Казахстан от 15 апреля 1993 года № 2162-XII «Об усилении охраны внешней границы СНГ на таджикско-афганском участке». В казахстанский ОССБ кроме десантников включили подразделения пограничников и внутренних войск. В состав ОССБ более поздних ротаций стали включать мотострелковые подразделения Отарской, Сарыозекской и других дивизий. Таким образом командировки военнослужащих 35 гв.ДШБр в Таджикистан, начавшиеся, фактически, с 1992 года, получили официальный статус.

Как и большинство молодых офицеров Капчагайской десантно-штурмовой бригады, я стремился попасть в Таджикистан. Мы знали о происходивших на таджикско-афганской границе боестолкновениях, имели общее представление о тех, кто прорывался с афганской стороны. Знали о переправляемых через границу наркотиках и оружии, о непростых условиях несения службы, о гражданской войне между «вовчиками» и «юрчиками». Знали не понаслышке или из теленовостей, а от сослуживцев, уже побывавших в этих командировках и делившихся с нами информацией и полученным опытом.

С военно-профессиональной точки зрения, после вывода Советских войск из Афганистана, Таджикистан давал возможность казахстанским военнослужащим получить реальный боевой опыт или, как минимум, опыт службы в условиях максимально приближенным к боевым. В период оттока военных кадров из штабов и линейных частей, связанного с развалом СССР, такая «обкатка» офицеров и солдат являлась немаловажным фактором для становления молодой казахстанской армии.

По прибытию в бригаду несколько раз обращался с просьбой к командованию части направить меня в Таджикистан, но в состав сводной роты был включен не сразу. Уали Бисаканович подходил к вопросу формирования отдельной сводной роты, направляемой в состав ОССБ, по одному ему известным критериям, а порой и интуитивно. Но ведь не зря говорят, что интуиция это особенное «чутье» или проницательность, основанные на личном опыте человека.

С декабря 93-го по февраль 94-го несколько раз провожали в Таджикистан лейтенанта Атлана Аханова, выпускника РВВДКУ. Но отправка роты каждый раз откладывалась вышестоящим начальством. С Атланом мы вместе учились в республиканской специализированной школе-интернате с военной профориентацией, по окончанию которой он поступил в Рязанское высшее воздушно-десантное командное училище, а я в Алматинское высшее общевойсковое командное училище.

Сводная рота, одним из взводных которой являлся лейтенант Аханов, в течение трех месяцев усиленно готовилась к отправке в Таджикистан, боевая подготовка шла полным ходом, личный состав в наряды и в караулы не заступал. Командованием бригады и вышестоящим начальством проводились частые построения личного состава для строевых смотров, а также проверки в ходе занятий по боевой подготовке.

Комплектование роты штатным составом, средствами связи и вооружением, если память мне не изменяет, было следующим. Три десантно-штурмовых взвода, в каждом по 28 солдат, сержантов и взводный; управление роты – командир, замполит, старшина. Также роте был придан повар. Средства связи – Р-159, Р-148. Вооружение: АКС-74, ПК, РПК-74, АГС-17. У взводных, старшины, ротного и его замполита были ГП-25.

Отбор и комплектование личного состава роты производился сугубо на добровольной основе, из числа офицеров, прапорщиков, солдат и сержантов срочной службы, причем не какого-то конкретного батальона, а со всех подразделений бригады. Солдат и сержантов срочной службы в сводную роту отбирали наиболее подготовленных, дерзких и… даже «залетчиков».

Командиром роты той отправки в феврале 1994 года был лейтенант Султан Саутбаев, замполитом - лейтенант Алим Токеев, старшиной - прапорщик Серик Сарсенбаев. Командир первого взвода л-т Кайрат Еспагамбетов, второго – л-т Атлан Аханов, третьего - л-т Вадим Гайдадым.

В один из дней февраля полковник Еламанов вызвал меня в штаб и предложил командировку в Таджикистан вместо Атлана Аханова, который был командирован в Таджикистан позже, следующей партией, но уже не взводным, а командиром сводной роты. Комбриг спросил, не возражаю ли я, мой ответ был: «Разрешите принимать взвод».

Времени до отправки оставалось полдня и ночь. Пришел в финчасть бригады, где получил всего лишь часть моего денежного довольствия за прошлые месяцы, но и этим деньгам был несказанно рад.

Небольшое отступление. В те годы и без того скромное денежное довольствие мы получали с большим запозданием. Причины были известны и понятны всем – катастрофический спад промышленного и сельхозпроизводства, разрыв экономических связей республик бывшего Союза, находившаяся лишь в начальной стадии организация министерств и других государственных структур Казахстана, выход с рублевой зоны и введение национальной валюты тенге и т.п. В этой ситуации очень выручал продуктовый паек, семьи офицеров только этим и жили. Кому-то помогали родственники из аулов. Несмотря на такие условия службы, патриотизм и боевой дух офицеров были на очень высоком уровне. В свободное от службы время общались семьями, наши жены организовывали культурно-досуговые мероприятия, в общем, служили и жили мы очень дружно.

Получив деньги, пришел в детсад для детей семей офицеров бригады, где работала воспитателем моя супруга Зауре. Жена поначалу не поверила моей отправке в Таджикистан, но получив «вещдок» в виде приличной суммы денег побежала закупать продукты и накрывать на стол. В ДОСе бригады была такая традиция - отмечаться перед офицерским составом перед убытием в Таджикистан.

Я зашел попрощаться с родителями, которые жили в одном из микрорайонов Капчагая. Мой отец Нурахмет Расылович, пенсионер МВД, однажды в разговоре про Таджикистан сказал мне: «Если отправят – не отказывайся, но сам не рвись – убьют». Когда сообщил родителям о командировке, увидел, как отец оживился, мне показалось, что он воспринял эту новость с гордостью за сына. В тот день я единственный раз нарушил традицию не пить в присутствии родителей, и то по приказу отца.

Пришел домой, друзья и сослуживцы были уже в сборе, стол супруга накрыла по тем временам по-царски…

В шесть утра вскочил, схватил всегда готовый РД, и побежал на построение отправляемой в Таджикистан роты.

После построения и поверки личного состава началась погрузка в Зилы и Уралы. И тут вижу стоящую невдалеке жену. Мне было непонятно, каким образом она прошла на территорию части к месту отправки, ведь через КПП-2 жен военнослужащих не пропускали. Естественно, я смутился, стало неудобно перед солдатами и офицерами, скомандовал Зауре чтобы не позорила меня и шла домой. По прошествии многих лет узнал, что жена ходила в штаб и разрешение на пропуск через КПП-2 получила лично у комбрига п-ка Елеманова.

Колонна покинула бригаду и совершила марш на военный аэродром в п.Николаевка Илийского р-на Алматинской области, там рота погрузилась в гражданский Ан-24. Приземлились на аэродроме в Душанбе.


Душанбе

С аэродрома Душанбе до погранотряда выехали на Уралах одного из российских подразделений. Первое, что бросилось в глаза, это выбитые окна и пробоины от снарядов в стенах многоэтажек, местные сказали, что по домам велся огонь из танков. Второе, на что я обратил внимание - какое-то поголовное безразличие местного населения к опасности, многие из жителей шли по своим делам прямо по проезжей части, на сигналы автомобилей, почти никто не реагировал, не оборачивался и не отходил в сторону. Возможно, это было мое личное восприятие, но заглядывая в лица встреченных мной душанбинцев, в их глазах я видел какую-то пустоту. Тогда мне показалось, что у этих людей нет присущего людям желания жить. Такие вот были увиденные мной в столице Таджикистана последствия гражданской войны.

В Душанбе находились несколько дней. Разместили нас в расположении российского пограничного отряда, где-то в районе рисосовхоза.

По приказу вышестоящего начальства все штатное вооружение сдали в импровизированный и не выдерживающий никаких требований ружпарк, которым служил спортзал погранотряда. После сдачи оружия спортзал заперли на хлипкий замок. Помню, как перед убытием на аэродром перед вылетом в Хорог мы долго искали свое оружие среди прочего, а также достаточно емко и далеко не литературным языком выражали свои мысли о местном начальстве и об ответственных за этот «ружпарк».

В Душанбе для личного состава роты проводили инструктажи и читали лекции о менталитете и традициях таджиков. Отдельно останавливались на специфических особенностях памирцев, так как нести службу по охране границы нам отводилось в Хорогском погранотряде. Военспецы вводили офицерский состав в местную обстановку, доводили требования по связи, взаимодействию, управлению.

Еще в Капчагае начал лечить зуб, но не успел, так и улетел в Таджикистан с периодически обостряющейся зубной болью. На 2-й день пребывания в Душанбе стало совсем невмоготу. Один из солдат с погранотряда вызвался проводить меня в город к фельдшеру. Пришли к какому-то дому, спустились в темное полуподвальное помещение с обшарпанными стенами, какими-то шкафами, в общем, абсолютно не похожее на медпункт. Обитатель помещения выслушал мою проблему и сказал, что услуги у него платные, в качестве оплаты принимаются рубли или доллары. Посмотрев на предложенные мной казахстанские тенге, покачал отрицательно головой. Выручил сопровождавший меня солдат, он убедил фельдшера оказать мне медицинскую помощь… Недовольный медработник открыл на удивление по-медицински чистый контейнер для стерилизации инструментов, достал щипцы и удалил мой проблемный зуб.


Хорог

Из Душанбе двумя бортами Ми-8 рота была переброшена в Хорог Горно-Бадахшанской области, которая была населена памирцами, кардинально отличавшихся от жителей других областей Таджикистана традициями, менталитетом, кухней и пр. Самое главное отличие памирцев от таджиков было в вероисповедании, памирцы – шииты, исповедующие исмаилитское направление этой ветви ислама, тогда как основное население Таджикистана исповедует ислам сунитского толка. В разные времена памирцы конфликтовали с таджиками и сами не относили себя к этой нации. Они считали себя потомками воинов Александра Македонского и сильно обижались, если их причисляли к таджикам.

По прибытию в Хорог рота вошла в подчинение командира Отдельного сводного стрелкового батальона – майора Пограничной службы КНБ РК Алексея Володина. Ротный л-т Султан Саутбаев доложил комбату ОССБ о прибытии роты и готовности к выполнению боевых задач прямо на Хорогском аэродроме.

Помню, возле одного из бортов на аэродроме оцепление из пограничников с собаками. К самолету пыталась пробиться толпа местных жителей, взрослые впереди себя пустили детей, наверное, боялись, что по ним могут открыть огонь. Люди использовали малейшую возможность, чтобы покинуть охваченный войной и голодом регион, но оцепление выполнило свою задачу, к самолету местных жителей не пропустили.

В Хороге рота находилась сутки или двое, затем было произведено распределение взводов по разным заставам. Как такового единого места дислокации казахстанского ОССБ не существовало. Штаб батальона находился в Хороге. Мой второй взвод перебросили на Газ-66 на 11-ю погранзаставу, находившуюся в кишлаке Сохчарв, в 30-40 километрах к северу от Хорога. Кайрат Еспагамбетов с первым взводом был распределен на 13-ю заставу в кишлак Андароб Ишкашимского района, километрах в 30 южнее Хорога. Третий взвод Вадима Гайдадым – на 9-ю заставу, расположенную в кишлаке Рушан, около 60-70 км. севернее Хорога. У командира роты Султана Саутбаева постоянного места дислокации не было, он мотался между заставами, от взвода к взводу. Замполит роты л-т Алим Токеев и старшина роты пр-к Серик Сарсенбаев находились вместе с моим взводом в Сохчарве.

В общей сложности Хорогский погранотряд с входящими в его состав погранзаставами выполнял задачу по охране примерно 200-километрового участка таджикско-афганской границы. Пограничники также как и наша рота, были распределены по разным заставам погранотряда. Рота Внутренних войск несла службу в аэропорту и в погранотряде в самом Хороге, возможно, и на других участках границы. Более подробно о местах дислокации казахстанских внутренних войск и пограничников, входивших в ОССБ нашей ротации, можно прочесть в воспоминаниях командира ОССБ майора Алексея Володина, изложенные им в «Исповеди интернационального комбата».

Страница 1 - 1 из 5
Начало | Пред. | 1 2 3 4 5 | След. | Конец | Все

Комментировать