ВДВ глазами медика. Часть 14: Тбилиси, Баку, Душанбе

Баку, Душанбе

Смена командования дивизии

В марте 1989 года части дивизии возвратились в пункты постоянной дислокации.
Переброски десантников в Армению и обратно были настоящими операциями ВДВ и ВТА. Летчики работали четко и безупречно. С воздуха шли в зоны бедствия. В бой за спасение людей. Они знали: военные надежны и сильны, а это свято.

Но, жизнь, в том числе и в дивизии, на месте не стояла. Командир, генерал- майор А.А.Чиндаров, свое в дивизии отслужил. Его отправили на учебу в академию генерального штаба. А на его место был назначен хваленый, и сейчас всем известный, Герой Советского Союза, полковник В. Востротин. Весь личный состав, а в первую очередь офицерский корпус, почувствовал резкую перемену. Это примерно тоже, как бы на смену Андропову, сразу же, без промежуточных вождей, пришел Горбачев.

На смену волевому и жесткому руководителю, который импонировал не только мне, но и большинству командиров и начальников, пришел мямля и размазня. Мгновенно в дивизии возродилось повальное пьянство, разброд и шатание. На фоне финиша горбачевской "перестройки" и с приходом на дивизионный "олимп", этого героя у офицеров дивизии возникло ощущение безысходности и ненужности нашей службы.

Я запомнил только одно,тягомотное совещание под руководством этого Востротина. Посвященное все тому же беспробудному пьянству. С которым, он тоже якобы начал пытаться бороться. В течении часа в огромном зале клуба 299-го пдп, что- то там бубнил невнятно себе под нос. И только одно предложение я тогда расслышал и запомнил. Что-то типа резюме: "Если кому-то так уж сильно хочется выпить, - сказал полковник, - то вы купите ведро водки, закройтесь в квартире, выбросьте ключ на улицу через окно, и пейте, сколько уж вам влезет."

То есть нового командира, не волновало само пьянство, он очень боялся его последствий, которые могли наступить после злоупотребления. А затем, соответственно, рикошетом побеспокоить и его "героическую" персону.
-  Ну вот, теперь понятно, кто пришел нами командовать, - перешептывались сидящие рядом со мною офицеры.
Так и пошло - командиры частей опустили руки. На работу нашей службы по профилактике и предупреждению заноса инфекции в части, мгновенно был забит большой и толстый болт.

Тут же полезла со всех щелей всякая зараза. От грибковый заболеваний кожи ног, до уже призабытых гепатита и дизентерии. Мы продолжали контролировать и сигнализировать. Востротин писал на наших актах какие-то сопливые резолюции. Никто на них не реагировал. Проблемы как снежный ком нарастали. Параллельно с инфекционной, нарастала волна "эпидемии травматической".

При отсутствии жесткого контроля и руководства, армейские хулиганы почувствовали вседозволенность. Челюсти, ребра и селезенки летели во все стороны. Я часто про себя вспоминал счастливые времена службы под руководством прежнего комдива. Но, это были только воспоминания. Даже поделиться ими было особо не с кем.

Тут-то мне и стали поступать заманчивые предложения от моего московского шефа Солнцева. Сначала он предложил перевод на должность эпидемиолога в Псковскую дивизию. И если бы я не был там в свое время на стажировке, то конечно, без сомнений бы согласился. Но, когда вспоминал, что там творилось в восемьдесят пятом году, когда вся дивизия лежала с гепатитом и дизентерией, то начал убеждать своего начальника, что дождливый климат псковщины мне после бессарабского солнца, противопоказан.
- Ладно, подыщем тебе, что ни будь южнее. Пошел тогда мне на встречу эпидемиолог ВДВ.

Завершение фазы полетов дивизии на юг СССР

А тем временем, после небольшого затишья, обстановка в Закавказье снова обострилась. Эпицентр событий теперь переместился в Баку. Масштабы развернувшихся событий превзошли все ожидания. В первых числах января был учинен разгром государственной границы на протяжении почти 70 километров, а в районах Астары и Пришипа она фактически прекратила существование. Затем начались массовые погромы, убийства и грабежи армянского населения Баку.
 
С 12 января 1990 года вооруженным путем осуществлен захват власти в Ленкорани, Нефтечале и Джалилабаде. Через разрушенную границу в захваченных автомобилях международных перевозок из Ирана стали поступать оружие, обмундирование и боеприпасы. Под видом приграничных азербайджанцев в районы Джалилабада, Пришипа и Ленкорани прибыли группы иранских жандармов и стражей исламской революции, используя вывеску НФА, был создан штаб, боевые отряды и склады оружия. С 16 января началось блокирование воинских частей, военных училищ и городков проживания семей военнослужащих.

Против органов МВД развернулся настоящий террор и, спустя несколько дней, они были парализованы. 19 января НФА незаконно ввел в Баку чрезвычайное положение. Прекратили работу телевидение, предприятия, больницы, транспорт конфисковался. Въезды в город были блокированы, закрыты аэропорт и морской порт.

Баку оказался полностью отрезан от страны, управление утрачено. Армия, попав в положение заложников, ждала ультиматума в свой адрес. По схожему сценарию развивались события и в Армении. 15 января 1990 года Президиум Верховного Совета СССР после детального изучения обстановки принял решение "Об объявлении чрезвычайного положения в Нагорно-Карабахской автономной области и некоторых других районах". В соответствии с ним ВДВ начали операцию, проводившуюся в два этапа.

На первом этапе в период с 12 по 19 января 217-й гв пдп был переброшен на аэродром под Баку, 299-й гв пдп - в Ереван. На этом этапе активно велась разведка, ее данные анализировались, организовывалось взаимодействие, связь и управление. Всем частям были поставлены конкретные задачи и способы их выполнения, определены маршруты движения.

Второй этап начался в ночь с 19 на 20 января одновременным внезапным вступлением десантных частей с трех сторон в Баку. Действия войск отличались высочайшим профессионализмом, быстротой и отсутствием потерь людей. Войдя в город, десантники "разрезали" его на части, изолировали основные очаги сопротивления, деблокировали воинские части и городки семей военнослужащих, взяли под охрану основные административные и экономические объекты.

На фоне юкки и агавы...

Оперативно оценив обстановку, выяснив тактику действий боевиков, командир принял решение развернуть борьбу с подвижными отрядами боевиков и снайперами. Были созданы мобильные группы по их захвату, которые, действуя расчетливо и профессионально, занимали и "очищали" от экстремистов дом за домом, район за районом. 
Выяснив основные места концентрации сил экстремистов, их штабы, склады и узлы связи, десантники с 23 января приступили к операциям по их ликвидации.
Вскоре был также ликвидирован пункт управления боевиками, размещавшийся в трансагентстве, освобожден аэропорт, на ряде предприятий предотвращено производство оружия и боеприпасов. Но, что важно, в городе снова появился хлеб, бесперебойно пошла вода, заработало телевидение, почта, телеграф. Баку постепенно возвращался к мирной жизни.

В начале февраля 1990 года стала осложняться обстановка в Душанбе и некоторых других районах Таджикистана. Уже имевшийся трагический опыт показывает, что непринятие именно решительных мер ведет к последствиям "закавказского типа". С 12 февраля в Душанбе начались бесчинства, начальным итогом которых за три дня стали 20 погибших, сотни раненых и изувеченных. Республиканское и городское руководство, органы МВД и командование гарнизона стали терять контроль над ситуацией. Важную самодеятельную акцию осуществили горожане, создав районные и уличные отряды самообороны из бывших воинов-афганцев. 14 февраля находившийся в Ереване 299-й гвардейский парашютно-десантный полк был поднят по тревоге и переброшен по воздуху в Душанбе, где под руководством командира полка гвардии подполковника Вознесенского С. В., с ходу приступил к выполнению задачи.

Были взяты под охрану аэропорт, объекты пищевой промышленности, водозабор, объекты энергетики и нефтебазы, изолированы места формирования и пути движения бесчинствующих групп погромщиков, взяты под контроль транспортные магистрали, ведущие в город. В центральных газетах республики было опубликовано обращение воинов-десантников к душанбинцам, где, в частности, говорилось: "Уважаемые душанбинцы! По велению Родины мы, десантники, прибыли сюда, чтобы защитить вашу мирную жизнь. И сегодня выносим слова искренней благодарности за радушный прием, за то, что вы правильно поняли нас, поверили в единство армии и народа. Мирного вам труда и чистого неба!".

Благодарность людей - не только теплый хлеб и печенье для десантников, которыми их угощали на улицах города. Люди шли в газеты, на радио и на телевидение, чтобы выразить свои чувства. Наиболее емко об этом сказали 500 авторов коллективного письма одного из районов Душанбе, опубликованного газетой "Коммунист Таджикистана": "Не знаем, что было бы в городе без армии. Воистину, помощь пришла с неба, в лице наших славных десантников!".

Благодаря высокому профессионализму, верности присяге и воинскому долгу воинам-десантникам удалось предотвратить крупномасштабный конфликт с непредсказуемыми последствиями на огромной территории.

Трагедия 8-й роты 217-го пдп

В конце сентября 1989 года начала вновь обостряться внутриполитическая обстановка в Азербайджанской ССР. 3 октября 1989 года в г. Баку самолетами ВТА был переброшен 217-й гв пдп в количестве более тысячи человек с задачей обеспечить охрану административных зданий, отдельных участков и объектов жизнеобеспечения, мостов и тоннелей. Поставленные задачи личный состав полка выполнил в полном объеме.

18 октября 1989 года при возвращении к месту постоянной дислокации, при взлете с аэродрома Насосный под Баку загорелся и, не набрав высоты, упал в Каспийское море самолет Ил-76.
В 18 часов 37 минут старший воздушный стрелок прапорщик Александр Андриян по внутренней связи сообщил о возгорании одного из двигателей. Тотчас же была задействована система аварийного пожаротушения.

Командир борта, полковник Александр Колмаков, принял решение вернуться на аэродром, с которого только что взлетел. Во время разворота и снижения старший бортовой техник старший лейтенант Евгений Андреев пытался активизировать систему пожаротушения. Он не знал, что в результате микровзрыва разлетевшиеся лопасти турбины перебили не только топливные шланги, спровоцировав пожар, но и разрушили управление системой пожаротушения.

Все попытки экипажа справиться с огнем были обречены на неудачу. До спасительной взлетно-посадочной полосы оставалось еще несколько километров, когда уже вся плоскость крыла была объята пламенем. У летчиков были с собой парашюты. Несмотря на малую высоту, они могли попытаться покинуть борт и спастись. Но десант был без куполов. О том, чтобы бросить десантников не могло быть и речи, летчики продолжали бороться за свои и чужие жизни. Однако, несмотря на самоотверженные действия, удержать самолет в воздухе экипаж был не в силах.

это все что возвратило море...

Ослабленная огнем конструкция крыла начала разрушаться, Ил-76 накренился и рухнул в Каспийское море. Самолет упал на мелководье. С берега были видны хвост и часть фюзеляжа. Тут же снарядили катера и моторные лодки, но штормовой северный ветер поднимал огромные волны. У спасателей ни разу не получилось даже подойти к остаткам самолета, среди которых надеялись обнаружить живых. После неудачных попыток, когда уже совсем стемнело, спасательную операцию прекратили.

В момент падения в самолете находились 48 десантников 8-й парашютно-десантной роты, многие из которых были без пяти минут "дембеля" (командир роты гв капитан Зорев Николай Николаевич), 7 членов экипажа и 2 человека из наземных служб аэродрома. Всего погибло 57 человек.

Среди погибших были офицеры и прапорщики дивизии, которые зашли на этот борт совершенно случайно. Мы ведь, при перелетах туда-обратно, билетов не покупали. Садились в любой, подвернувшийся поблизости борт. Был здесь и лейтенант, врач второго пдб 217-го полка Коврыгин Дмитрий и лично мой знакомый, повар-инструктор, прапорщик Гуров Александр.

На их месте тогда мог оказаться любой из нас. О трагедии я услышал в сообщении радио "Маяк". В 13 часов 15 минут, по радиоточке в столовой санатория, где находился,будучи в очередном отпуске. Была прервана какая-то мелодия. Все присутствующие в зале напряглись, потому что очень редко, а чаще никогда, трансляция "маяка" не прерывалась по пустякам. И диктор замогильным голосом сообщил, что в одной из десантных дивизий, дислоцирующейся на юге Украины произошла трагедия.

Из присутствовавших, в том обеденном зале, только я знал, что на юге Украины есть только одна десантная дивизия. Та, в которой я прохожу службу.

ВДВ и ВТА до последнего мига оставались вместе.

На второй день после прощания с погибшими сослуживцами полковник В. Востротин объявил конкурс на должность командира 8-й парашютно-десантной роты. 30 человек сразу же выразили готовность взять на себя тяжелую ношу. Рота была на виду ВДВ и страны. Предпочтение было отдано командиру разведвзвода гвардии старшему лейтенанту Аркадию Дадыко.

Ровно через год, 18 октября 1990 года в центре Болграда, с участием священников местного собора, что я тогда наблюдал впервые, был торжественно открыт монумент памяти гвардейцев-десантников, который и сегодня сохраняется усилиями ветеранов дивизии. Козлобородых допустили тогда к мероприятию, только потому что они тоже внесли какую-то сумму на возведение памятника.

Памятник личному составу 8-й пдр 217-го пдп Лично я,  с тех пор как его установили, считал и считаю, что он был той маленькой (или большой и жирной), точкой в конце всех бесславных дел горбачева. (фамилию пишу с маленькой не по ошибке)

Офицеры, прапорщики, сержанты и солдаты 8-й парашютно-десантной роты до конца выполнили свой долг перед Родиной.
Благодаря их усилиям в течение трех лет не разгорелся межэтнический конфликт в Закавказье. Не было массовых убийств, издевательств, грабежей, покинутых домов, беженцев… их подвиг навсегда остался в наших сердцах.

У горбачевской державы, денег уже ни на что, в том числе и на увековечивание памяти своим защитникам, не было. В 1998 году, уже на ивановской земле, на территории 217-го полка вознесся к небу памятник, на котором также увековечены имена гвардейцев 8-й роты. Есть памятники в Украине в расположении 25-й овдбр, сформированной на базе 217-й гв пдп и дислоцирующейся сейчас в Днепропетровской области, а также в Азербайджане на месте падения самолета на берегу моря в районе станции Насосная.

Памятник личному составу 8-й пдр 217-го пдп

За успешное выполнение задач Советского Правительства орденами и медалями были награждены 250 военнослужащих, из них 75 офицеров, 17 прапорщиков, 56 сержантов и 102 солдата. Фамилий представителей медицинской службы среди них не значилось. О медиках вспоминают сами знаете когда. А 217-й гвардейский парашютно-десантный полк 20 февраля 1990 года приказом Министра обороны СССР "За мужество и воинскую доблесть, проявленные при выполнении задачи Советского Правительства в районах Закавказья" был награжден вымпелом МО СССР "За мужество и воинскую доблесть"