Броня "Крылатой пехоты": Самоходное артиллерийское орудие «Нона-С»

Российская отдельная воздушно-десантная бригада организационно включала штаб бригады, два отдельных парашютно-десантных батальона и подразделения обеспечения и обслуживания. Каждый батальон состоял из трех парашютно-десантных рот и самоходно-артиллерийской батареи, имеющей на вооружение четыре орудия 2С9 и два пункта разведки и управления огнем 1В119.
Перед бригадой были поставлены следующие задачи: разделение противоборствующих сторон, поддержание законности и правопорядка, возврат к условиям нормальной жизнедеятельности в назначенной зоне ответственности, участие в оказании гуманитарной помощи, а также инспекции (контроль) за арсеналами и складами вооружения и боеприпасов противоборствующих сторон (Сербии и Хорватии, Сербии и Боснии, Боснии и Хорватии). Государственное и военное руководство России и США высоко оценивало уровень боевой готовности бригады, высокий моральный дух российских десантников.
Впервые за весь последний период российские и американские воинские подразделения имели возможность совместно решать поставленные задачи в тесном взаимодействии. Кроме того, в ходе проведения миротворческой операции расширилось взаимное понимание и доверие на всех уровнях военного руководства и между военнослужащими, плечом к плечу выполнявшими свои нелегкие обязанности. На протяжении всего времени нахождения бригады в Боснии и Герцеговине, в основном по инициативе командования американской дивизии, проводились занятия по ознакомлению с боевой техникой, состоящей на вооружении дивизии США и бригады Российской армии, а также показные занятия. Особенно американская сторона проявляла интерес к нашему артиллерийскому вооружению. После проведения целого ряда показных занятий по действию личного состава при артиллерийском вооружении, изучения ТТХ как американских, так и российских артиллерийских систем командование 1-й бронетанковой дивизии США выступило с инициативой о проведении совместных артиллерийских стрельб в начале июня 1997 г. на полигоне в 250 км к юго-западу от Тузлы (база 1-й бронетанковой дивизии). При этом американская сторона обязалась доставить нашу гусеничную технику на полигон своим автотранспортом (на трейлерах), организовать охрану мест расположения подразделений, водоснабжение личного состава, а также оказать помощь в организации жизни и быта личного состава артиллерийского подразделения, привлекающегося на боевые артиллерийские стрельбы. На совместные боевые артиллерийские стрельбы выделялась артиллерийская батарея 155-мм самоходных установок М109А2 из состава артиллерийского полка 1-й бронетанковой дивизии США и самоходно-артиллерийская батарея 120-мм орудий 2С9 отдельной воздушно-десантной бригады с соответствующими органами разведки и управления.

Предоставим слово генерал-майору запаса А.В. Грехневу.

Генерал-майор А.В. Грехнев.

«В середине мая 1997 г. мне позвонил начальник артиллерии бригады полковник Бурцев и доложил о предложении американцев провести совместные боевые артиллерийские стрельбы. Зная уровень подготовки артиллерийских батарей бригады и особенно высочайшую профессиональную подготовку полковника В. Бурцева и его помощника подполковника Г. Орехова, я был абсолютно уверен в том, что артиллеристы бригады в ходе стрельб не ударят лицом в грязь, и, соответственно, дал свое согласие на проведение данного мероприятия.
В середине июня с военного аэродрома Чкаловский на транспортном Ил-76МД я вылетел в Боснию и Герцеговину и приземлился на военном аэродроме Тузла (авиабаза ВВС США). Ко времени моего прибытия в бригаду артиллерийская батарея уже была передислоцирована к месту проведения боевых стрельб. Через сутки моего пребывания в бригаде на военных вертолетах армии США я, старший оперативной группы ВДВ генерал-майор В.Е. Евтухович с командиром бригады полковником А.М. Павлющенко и целая группа американских военных во главе с заместителем командира дивизии, бригадным генералом, вылетели на полигон «Гламоч».
Прилетев на полигон, я заслушал доклад начальника артиллерии бригады полковника В. Бурцева о готовности артиллерийской батареи к стрельбе, осмотрел расположения полевого лагеря. На построении личного состава рассказал о состоянии дел в артиллерии ВДВ, подробно остановился на том, как воюют артиллеристы в Чечне. Надо прямо сказать, полевой лагерь был в идеальном состоянии, внешний вид личного состава был отличным.
Место расположения полевого лагеря и огневые позиции артиллерии находились на одной площадке, т.е. «впритык» с американскими подразделениями. До начала совместных стрельб с американцами, мы провели тренировочные боевые стрельбы, а также весь комплекс мероприятий по подготовке материальной части к стрельбе.

После проведения осмотра лагеря, беседы с личным составом командир артиллерийского полка 1-й бронетанковой дивизии США, представлявший свою батарею, пригласил всех прибывших на так называемый «брифинг», суть которого заключалась в докладе, сопровождающимся рассказом об артиллерийской системе М109А2, а также об органах управления артиллерийской батареей этих самоходных орудий. В принципе, ничего особенного нового я из этого «брифинга» не узнал — артиллерия есть артиллерия. Ход беседы с американскими военными показал, что мы с ними об артиллерийских делах разговаривали на одном языке, и что интересно, у них также как и у нас существуют отдельные проблемы во взаимоотношениях между «пехотой» и «артиллеристами».
Рассказывая об описываемых событиях, необходимо отметить тот факт, что во время проведения «брифинга», осмотра техники и этапа боевой стрельбы все происходящее снимало телевидение США, Франции, Великобритании и других стран-участниц миротворческой операции в Боснии и Герцеговины и не только они. К сожалению, не было только представителей средств массовой информации России.

Сам этап совместной боевой стрельбы, по согласию американской стороны, приобрел характер состязания на точность и время открытия огня. Мной на местности были назначены 10 наблюдаемых целей, по которым американские и наши артиллеристы должны были подготовить данные для стрельбы боевым снарядом. После доклада о готовности, либо по моему выбору, либо представителя американской стороны по любой из 10 целей открывался огонь батареями залпами или одиночными выстрелами. Время открытия огня и оценка точности падения снарядов относительно назначенной цели контролировались с помощью секундомера и средств разведки.
После начала стрельбы по четырем целям контроль показал, что наши артиллеристы открывают огонь на 3—5 с быстрее, чем американцы, наши снаряды ложатся точно по цели, т.е. контроль «ноль», а у американцев снаряды ложатся с систематической ошибкой около 70 м по направлению и в пределах 100 м по дальности. А телевизионщики все снимают и снимают.
Видя такое дело, я прекращаю стрельбу, вызываю командира американского артиллерийского полка и говорю ему: «Слушай, дружище! Введи поправку, ты же видишь, что снаряды ложатся не точно, проверь привязку и ориентирование орудий, даю тебе полчаса». Командир полка ушел, я беседую с корреспондентами, отвечаю на их вопросы. Особенно они оживились, когда узнали, что я воевал в Афганистане и в Чечне. Вопросы задавались разные, были среди них и провокационные, но об этом отдельный рассказ.
Дальнейшая стрельба показала, что ничего не изменилось, американские снаряды продолжали попадать все с теми же ошибками. Короче, перестреляли мы их «по всем статьям». Неудобно получается, надо что-то придумать посложнее для нас и проще для них. Иду на риск и предлагаю выполнить огневую задачу в ходе перемещения командно-наблюдательных пунктов батарей. Пришлось долго объяснять американцам, что и как. Оказалось, они такие задачи не отрабатывают вообще, нет у них такого.
В итоге все и все поняли. Я с полковником В. Бурцевым выдвинулся на небольшую высоту в 2—3 км от боевого порядка батарей, выбрал хорошо наблюдаемую цель (роща 200х200 м) и дал команду по выдвижению средств управления батарей для занятия наблюдательного пункта (НП).

Командир батареи капитан Алпатов выдвигался на машине управления 1В119, а американцы на «Хаммере». По условиям поставленной мной задачи, управление огнем должно было выполняться с выносного наблюдательного пункта. По прибытии на высоту 1В119 и «Хаммера», я вызвал капитана Алпатова и командира отделения разведки американцев (у американцев на НП находится сержант, а все офицеры, включая командира батареи, на огневой позиции), указал им место, где развернуть НП, показал цель на местности, определил порядок ведения огня — залп батареи, и время пошло!
Все присутствующие при этом наблюдатели как с российской стороны (я, генерал-майор В.Е. Евтухович, полковник А.М. Павлющенко), так и с американской (заместитель командира дивизии, командир артиллерийского полка, а с ними еще человек 10 офицеров и их корреспонденты), молча, с огромным напряжением наблюдали за действиями артиллерийских разведчиков. В воздухе зазвучали команды на русском и английском языках — это была артиллерийская песня!
Все повернулись в сторону нахождения огневых позиций (с места НП огневые позиции хорошо наблюдались). Наблюдаем: первой дала залп наша батарея, через 5-6 с — М109А2.
Присутствующие устремили свои взоры в район цели: как лягут снаряды? Видим, что первым лег залп батареи М109А2, при этом часть разрывов вышла за пределы фронта цели, через 2—3 с точно по цели, кучно по фронту легли наши снаряды. Это нужно было видеть, ликование американцев: им показалось, что хоть здесь они нас опередили. Но… я объяснил, что их снаряды быстрее долетели до цели вследствие того, что полетное время наших снарядов на эту дальность на 10 с больше, чем их, и все дело заключается в высоте траектории и начальной скорости снарядов.

Дальше, по моему плану, прошла стрельба орудием прямой наводкой на большую дальность. Мы всей «делегацией» вернулись на огневую позицию. Я предложил командиру артиллерийского полка США выполнить орудием эту задачу — кто точнее и быстрее поразит цель. Оказалось, что американцы такую задачу не выполняют, т.е. их командиры орудий такому ведению огня не обучаются.
Ну что ж, решил я, посмотрите, как это делают артиллеристы ВДВ. Вызвал одного из командиров орудий, указал на местности хорошо видимую цель на удалении 5—6 км от орудия и поставил задачу — уничтожить! Целью был выложенный из камней квадрат на склоне высоты, обращенном в сторону огневой позиции.
Командир орудия побежал к орудию, «рыбкой» нырнул на место командира и через 10—15 с прозвучал выстрел. Первый снаряд лег с недолетом метров 100—150 от цели. Еще секунд через десять орудие открыло беглый огонь на поражение, все восемь снарядов попали точно в квадрат.

Артиллерийские "соревнования" с американцами. Босния и Герцеговина, 1997г.

Закончилось все тем, что наш орудийный расчет, в состав которого вошли офицеры, заняли места орудийных расчетов в М109А2, а американский расчет — в 2С9, кто быстрее осуществит наводку чужого орудия и выстрелит. Через 20—30 мин М109А2 с нашим расчетом произвела выстрел, а из 2С9 выстрела нет и нет.
Жду полчаса, сорок минут — выстрела нет, вызываю нашего командира орудия 2С9 и спрашиваю: «В чем дело? Почему американский расчет не стреляет?»
Он по-русски отвечает: «Ну их… Они ни черта не понимают». Говорю: «Все, хватит, выгоняй их из орудия». На этом этап совместных занятий (состязаний) закончился.

После этого состоялся совместный обед в американской столовой, фотографирование на технике. Затем началось настоящее «братание» русских и американцев. Зрелище было почище, чем «встреча на Эльбе». Видя, как наши солдаты и офицеры армий США и России общаются, обмениваются адресами и простенькими солдатскими сувенирами, предметами формы одежды (на следующее утро наблюдал, что все американцы ходят в наших тельняшках, часть из них в голубых беретах, а наши — в их зеленых майках и кепи), я подумал: «Неужели нам придется когда-то воевать друг с другом?».
И в заключение, после того как основная группа наших и американских офицеров улетела, вечером в нашем расположении был накрыт «стол по-русски», были приглашены командир полка и его заместители. С нашей стороны присутствовал я, начальник артиллерийской бригады полковник В. Бурцев и подполковник Г. Орехов.
Беседа за «рюмкой чая» затянулась далеко за полночь. Американцы были восхищены подготовкой и мастерством русских артиллеристов, а также нашими орудиями «Нона». В их высказываниях четко звучала мысль о том, что они не хотели бы встретиться в открытом бою с русскими.
По итогам «состязаний» был издан указ Министерства обороны Российской Федерации о поощрении полковника В. Бурцева, подполковника Г. Орехова и ряда других офицеров из состава артиллерийских подразделений бригады.

Артиллерия ВДВ на марше

Страница 7 - 7 из 13
Начало | Пред. | 5 6 7 8 9 | След. | Конец | Все