Уважаемый участники форума! Не могли бы высказать Ваши замечания и критику по приводимой ниже методичке? Навеяно экспериментами финнов по ведению огня из стрелкового оружия в лесу* из результатов которых следовало, что ведение прицельной стрельбы в лесу является неэффективным методом ведения огня и прочесывающая стрельба вслепую даёт больший эффект.

* исходный материал на финском: METSÄ – RAJOITE VAI MAHDOLLISUUS? Uomaan ampumakokeilu suomalaisen metsätaistelun suunnannäyttäjänä vuonna 1934 ([URL=https://www.doria.fi/handle/10024/143574]https://www.doria.fi/handle/10024/143574[/URL])

[U]Методика ведения огня по вероятным местам нахождения живой силы противника из индивидуального стрелкового оружия (бесцелевой стрельбы*)[/U].

1. Общие положения.

При ведении боевых действий типичной является ситуация, когда огонь необходимо вести в общем направлении на противника, который наблюдением не обнаруживается (далее – бесцелевая стрельба). Разумеется, при наличии возможности, для решения соответствующих задач используется групповое оружие пехоты. Однако, такая возможность имеется не всегда и приходится расчитывать на ведение огня из индивидуального стрелкового оружия.  Существенный уклон в обучении стрельбе по целям, которые либо видны в течении всего цикла производства выстрела, либо обнаруживают себя, а потом исчезают, создаёт ошибочное представение стрелков о видах огня, используемых в бою. Обучаемым прививается ошибочный подход «не вижу – не стреляю». В результате, в ходе боевых действий методом проб и ошибок приходится осваивать приёмы и тактику бесцелевой стрельбы, зачастую допуская существенные ошибки в их использовании, руководствуясь солдатским фольклёром, а не научно обоснованными методиками.

2. Причины по которым обнаружение целей для ведения прицельной стрельбы может отказаться не возможным.

Примерный перечень подобных причин:

2.1. Вынужденное нахождение стрелка ниже верхней кромки покрывающих поверхность объектов (трава, кустарник, камыши, гаолян, снег, россыпи камней и т.п.). Наиболее типичным примером является падение в траву или снег высотой (глубиной) свыше 30-40 сантиметров при совершении перебежек. В этом случае, стрелок, завершивший перебежку, и занявший положение для стрельбы лёжа видит перед собой лишь непросматриваемую массу травы или снега. При этом занять устойчивое положение для стрельбы сидя с колена или сидя с ногами, обращёнными в сторону противника, не возможно, поскольку так будет создаваться заметная цель для сосредоточения огня противника, хорошо различимая выше верхней кромки травы или снега. Ведение же огня по противнику является необходимым и для такой ситуации. Другой пример – это действие в растительности выше человеческого роста (курстарник, камыш (рогоз),поля культурных растений типа подсолничника, гаоляна и т.п.).

2.2 Незначительное падение зрения, вследствии плохого питания (недостатка витаминов), стресса, психологического истощения, усталости глаз от долгого наблюдения через оптические приборы часто возникающих при ведении боевых действий. Значительные ухудшение зрения приводят к тому, что человек вынужден компенсировать его ношением очков. Незначительные ухудшения, которые не доставляют бытовых неудобств, зачастую, либо не замечаются либо игнорируются. В результате расположенный вдалеке противник визуально не обнаруживается, особенно когда освещение местности ярким солнцем скрывает вспышки его выстрелов.

2.3. Стрельба не из статичного положения. Поскольку фокусировка взгляда в момент быстрого смещения головы является более сложной для организма, чем при фокусировке из статичного положения, то возможность выявления целей при резких движениях падает. Например, если вести огонь приходится на бегу. Другой пример - ведение огня в «челночном режиме» с постоянной сменой позиций (по схеме: выстрел – уход ниже уровня закрытия – смещение вбок – краткосрочное появление выше уровня закрытия для выстрела). Такое ведение огня может повысить устойчивость обороны, но при кратковременном («мерцающем») появлении над горизонтом закрытия в зависимости от физологических особенностей организма конкретного стрелка он может не успевать обнаружить противника.

2.4. Ведение огня через заведомо пробиваемые, но не просматриваемые препятствия (металические и деревянные заборы, фанерные и гипсокартонные стены, автомобили (кроме зоны нахождения двигателя) и т.п.).

2.5. Стрельба «по-сомалийски», то есть на (полу)вытянутых руках из-за горизонтельного или вертикального укрытия. Данный тип стрельбы заслуженно относят к нерекомендуемым. Его часто используют либо совсем необученные либо откровенно трусливые стрелки. Проблема в том, что могут быть тактические ситуации, когда такую стрельбу рационально применять, например, если при ведении боя внутри помещений противник зажал стрелка очень плотным огнём в укрытии из которого обязательно необходимо вырваться. В этой ситауации начинать отжимать сектор у противника получается преимущественно стрельбой «по-сомалийски».

2.6. Цели могут находится за дымовой завесой, поставленной противником.

2.7. В зимних условиях, на фоне снега, цели при соответствующей маскировке могут совсем не различаться.

2.8. Из-за особенностей рельефа местности и растительности для некоторых стрелков подразделения ведение огня по участкам сосредоточенного огня, определённых приказами старших командиров, может быть только бесцелевым.

Возможно сочетание указанных выше факторов. Например, при наступлении в лесу может потребоваться быстро перемещаться, при этом противник находится за непросматриваемой маской из растений и не наблюдается совсем.  

Данный список не является исчерпывающим, а служит для создания общего представления у стрелков о ситуациях, когда необходима бесцелевая стрельба. Во всех подобных случаях, если причины, по которым обнаружение целей для ведения прицельной стрельбы оказывается не возможным, действуют в отношени всех стрелоков подразделения, то испльзование принципа «не вижу – не стреляю» приведёт к тому, что противник вообще окажется не под огнём. Это позволит ему вести огонь как на стрелковом полигоне, а также создаст условия для его беспрепятственного манёвра.

В наставлениях по стрелковому делу указано, что «стрельба по целям, находящимся за дымовой завесой или за маской, ведётся длинными очередями с рассеиванием пуль по фронту». Данные указания, которые посвящены только одной из ситуаций в которых обнаружение целей для ведения прицельной стрельбы принципиально не возможно, необходимо расширить.

3. Типичные ошибки при ведении бесцелевой стрельбы.

Существуют три основные ошибки:

3.1. Стрельба над головами противника.

Это, пожалуй, самая распространённая ошибка. Невозможность прицелиться зачастую означает возникновение у стрелков затруднений при приданию стволу стрелкового оружия положения параллельного земле. А такое расположение оружия для бесцелевой стрельбы является главным условием её действительности.

Так, при стрельбе из положения лёжа магазин или удерживающая автомат за цевьё рука становятся естественным ограничителем, не позволяющим центру оружия опустится ниже определённого уровня. При этом в бою стрелок старается вжиматся корпусом в землю, неосознанно надавливая при этом плечём на приклад вниз. Ствол оружия по правилу рычага при этом задирается вверх.

Другой причиной стрельбы поверх голов является неправильное мысленное определение уровня поверхности грунта. Когда противник не виден, мозг стрелка пытается додумать как бы тело противника могло бы  располагаться в пространстве. Огонь ведётся по центру воображаемого корпуса противника или под обрез цели. При таком додумывании фигура противника помещается мозгом на мысленно определённую поверхность грунта. Проблема в том, что такая поверхность в состоянии стресса определяется мозгом неверно. Мозг за поверхность грунта воспринимает верхнюю кромку покрывающих поверхность объектов (трава, снег, и т.п.). В результате додумывания подошва ботинок воображаемого корпуса противника помещаются на 30-40 сантиметров выше, чем находится истинный уровень грунта. Как следствие, центр воображаемого корпуса противника, куда ведётся огонь, (или нижний обрез цели) поднимается выше, что приводит к перелёту пуль над целью. Также свою роль играет тот факт, что в состояни стресса, мозг, додумывая положение противника в пространстве, помещает его в положение стоя. Так как именно такое положение является наиболее типичным в обычных жизненных обстоятельствах. При этом, в реальности противник находится зачастую либо в положении лёжа, либо хотя бы в положении сидя.

Здесь отметим, что и при прицельной стрельбе проблема определения уровня грунта создаёт те же проблемы. Например, при наступающих сумерках растительность на земле начинает скрадывать нижний край фигуры цели. Цель как бы уменьшается. Поскольку инстинктивно стреляют в центр цели, то при неверном определнии нижего края цели точка, куда направляют огонь, смещается вверх. Сходным эффектом обладает яркое освещение – неправильное определение габаритов цели приводит к смещению воображаемого центра цели, и способствует промахам.

При длительном удержании оружия в положении стоя приклад как бы сползает вниз в подмышку. Дело в том, что постоянное вдавливание приклада в плечо не удобно. Удобнее если подмышка держит приклад оружия как одно из плеч рычага. Руки при этом выполняют функцию точки вращения рычага. При этом физеологическое удобство удержания будет приводить к тому, что ствол оружия будет задираться вверх.

3.2. Ненужная концентрация огня на видимых целях, вместо распределение огня по фронту.

Для простоты объяснения рассмотрим ситуацию ведения огня в лесу.

В лесу условно выделяют три опушки: истинная опушка (край) леса, опушка невидимости и опушка безопасности.

Опушка невидимости – это воображаемая линия дальше который наблюдатель, находящийся вне леса не видит вглубь этого леса. Аналогичным образм можно определить линию невидимости относительно любой позиции внутри леса.

Опушка безопасности - это воображаемая линия дальше который основная масса выпущенных в сторону леса пуль не пролетает из-за потери ими кинетической энегии при пробитии стволов деревьев и дальнейшего торможения о воздух после потери ими изначальной обтекаемой формы.

Для целей настоящего изложения рассмотрим опушку (линия) невидимости. Эта линия практически никогда не являетя прямой. В лесу есть места, которые просматриваются на большую глубину, чем другие места, просматриваемые хуже. Как правило, это связано с густотой растительности и шириной листа у растений. Вследствие этого, при движении на противника или при движении противника на стрелка, часть солдат противника будет открываться раньше, чем другие. Инстинктивная психологическая установка бороться с наиболее опасной целью, приводит к тому, что по видимым целям ведётся избыточный огонь, а по невидимым целям огонь не ведётся совсем. Причём, нужно понимать, что цель может оставиться необнаруживаемой до дистанции ведения огня практически в упор.

Поэтому, ведение огня подразделением по заранее распределённым секторам, даже если в этих секторах нет противника, вместо сосредоточения огня на открывшихся целях, является более результативным для условий лесного боя. Разумеется, если преодолена ошибка с ведением огня поверх голов противника.

3.3. Не выдерживание темпа стрельбы.

Поскольку бесцелевая стрельба возможна только путём прочёсывания массой выстрелов определённого участка фронта перед стрелком (огонь с рассеиванием по фронту), то стрелки часто переходят «для надёжности» на ведение огня непрерывными длинными очередями. Логика такого действия заключается в том, что с увеличением густоты выпускаемых пуль вероятность поражения противника увеличиться. Однако, даже при ведении огневого «прочёсывания» нужно помнить об ограниченности носимого боекомплекта. Командирам следует жёстко контролировать расход боеприпасов и останавливать огонь, если нужно сбить начившуюся безостановочную стрельбу непрерывными длинными очередями.

4. Отдельные сложности при использовании бесцелевой стрельбы.

Помимо добросовестных ошибок, которые допускаются при слабой обученности технике ведения бесцелевой стрельбы, существуют и другие сложности.

4.1. Использование бесцелевой стрельбы как оправдания собственной трусости

В ситуации сильного стресса, когда страх за собственную жизнь начинает пересиливать возможности стрелка по ведению стрельбы в соответствии с приёмами и правилами ведения огня из стрелкового оружия, стрелок может прибегнуть к бесцелевой стрельбе в качестве самооправдания. В подобной ситуации реально возможности для ведения прицельного огня имеются, но стрелок выбирает вариант ведения бесприцельного огня, реально чтобы имитировать боевую работу.  

4.2. Падение уровня безопасности при ведении бесцелевой стрельбы.

Приницп «не вижу – не стреляю» прежде всего изначально направлен на повышение действительности стрельбы. Однако косвенно он способствует безопасности стрельбы, частично (не полнсотью) снимая проблему поражения стрелков огнём своего же оружия. Необходимость найти и опознать цель при прицельной стрельбе безусловно увеличивает безопасность стрельбы.

Для снижения воздействия указанных негативных факторов бесцелевая стрельба:

а)  как правило, применяется только в составе подразделений и только по прямому указанию командира. Индивидуальный бесцелевой огонь, как правило, запрещается, за исключением действий в заранее отработанных боевых ситуациях, например, на первых минутах при попадании в засаду или при атаке цепью в лесу или иной густой высокой растительности (выше уровня головы).

б) применяется из линейных или близким к линейным боевых построений. Например, при построении типа «клин» («углом вперёд») допускается стрельба строго вперёд или назад, но не допускается стрельба наискосок. Применение бесцелевой стрельбы для сложных построений типа «конверт», «ромб», «параллельные колонны», «трилистник» или «обратный трилистник» ограничивается определённой частью порядка, а при относительно слабой подготовленности личного состава – запрещается до развёртывания в цепь (линию). Если линейные построения удержать в бою не получается, например, подразделение в бою распадается на несколько групп, пусть даже имеющих локтевую связь друг с другом, но не действующих в качестве единой линии, то бесцелевая стрельба запрещается.

Здесь очень важно отметить, что безусловно будут ситуации, когда бесцелевая стрельба будет целесобразна и безопасна и при нарушении указанных выше правил, но в качестве общего правила указанные ограничения необходимы.

5. Методы бесцелевой стрельбы.

5.1. «Утиная охота».

Метод заключается в том, что стрелок последовательно простреливает парными одиночными выстрелами или короткими очередями все возможные(!) места для позиций лёжа противника в своём секторе (для правшей, оптимальнее справа – налево, то есть перемещая ствол начиная с наиболее неудобного положения удержания оружия к более удобному). Такими позициями, могут быть позиции справа и слева от ствола дерева. Стрельбы ведётся на уровне корней дерева.

5.2. «Вьетнамское» удержания оружия.

Применяется при ведение огня на ходу. К сожалению, обычные способы стрельбы на ходу при бесцелевой стрельбе приводят к задиранию ствола вверх. Поэтому требуется простой приём, придавливающий ствол по направлению к горизонту.

Оружие удерживается сильной рукой (правой – для правшей) у пояса, а слабая рука вытянута вперёд с выпрямленным и зажатым локтём. Оружие удерживают сверху за цевьё, мешая выпрямленой рукой смещению оружия вверх при выстрелах. Для удобства удержания корпус оружия может быть несколько завален на бок.

5.3. Метод заведомого недолёта (стрельба на рикошетах).

Как известно, недолёт лучше перелёта, так как послу удара о грунт пули рикошетят и летят дальше, при этом создавая наблюдаемые противником земляные фонтанчики, что психологически подавляет проитвника.

Метод заключается в том, что стреляющий добиваться наиболее дальних наблюдаемых попаданий в грунт, а потом для производства выстрелов начинает делать небольшие преподнимания ствола вверх, периодически возвращаясь к стрельбе в грунт для производства рикошетов.

Этот способ удерживает от чрезмерного задирания ствола вверх и прижимает траектории полёта выпущенных пуль к земле.

5.4. Стрельба «по-сомалийски» с вертикальным или горизонтальным рассеиванием.

При стрельбе «по-сомалийски» ствол не пытаются направить на цель за счёт додумывания положения противника для поражения цели (это практически всегда приводит к стрельбе над головами противника), а делается «прочёсывание» (стрельба с рассеиванием по фронту и глубину) оружием с особым вниманием на движение, отталкивающее пистолетную рукоятку автомата от себя. Например, при стрельбе из-за горизонтального закрытия нужно добиваться относительно близких попаданий в грунт. Так будет скомпенсированна тенденция к стрельбе поверх голов противника.

6. Отработка бесцелевой стрельбы.

Для отработки бесцелевой стрельбы обычные мишени размещают за полностью непросматриваемыми преградами (например, за широкими полосами ткани, растягиваемой на деревянных стойках поперек всего стрельбища). В некоторых ситуациях целесообразно использование задымления зоны мишеней. Пересаживание кустов и деревьев в зону мишеней, с практической точки зрения, не реально. После чего ведётся бесцелевой огонь в составе подразделений (отработка одиночными стрелками не желательна – это может закрепить не нужный поведенческий стереотип). Для целей отработки бесцелевой стрельбы на автоматы можно закреплять самодельные грузики на цепочках, наглядно показывающих угол возвышения ствола относительно положения для стрельбы параллельного уровню земли.

Без надлежащей отработки данного вида стрельбы, войска всё равно будут вести бесцелевую стрельбу, только с ничтожными результатами. При отработанной бесцелевой стрельбе, учитывая высокую настильность траекторий пуль современного стрелкового оружия, она позволяет добиваться довольно хорошего результата при поражении ненаблюдаемых целей.

* при выборе термина рассматривались варианты
«безприцельная» и «неприцельная» стрельба. Они были отвергнуты. Словосочетание
«неприцельная стрельба» часто употребляется в негативном контексте, а
«бесприцельная стерльба» не совсем корректно так действие по наведению оружия с
помощю прицельных приспособлений часто есть, только цел не видна. Наиболее
близким, хотя может быть не идеальным, термином представляется «бесцелевая
стрельба». Этот термин подчёркивает, что стрелок не наблюдает целей. Здесь
можно критиковать выбранный термин тем, что цели то, конено имеются. Их просто
не видно. Но более лучшего термина подобрать не получается.

Натолкнулся в одном французском наставлении 1945 года на описание наводки пулеметов БЕЗ использования оптики и других умных приспособ для стрельбы с закрытых позиций.
Подготовил статью, проект которой выкладываю на Ваше обсуждение.
Заранее спасибо за высказанные замечания и предложения.


Не вижу, но стреляю: огонь из пулемета с закрытых огневых позиций при использовании открытого прицела.


В противоположность армии и войскам СС вооружение и подготовка парашютно-десантного полка позволяли вести огонь из крупнокалиберных пулеметов, используя укрытые огневые позиции, - фактор, сыгравший свою положительную роль в [сражении за Нормандию].
Подполковник граф Фридрих фон дер Хейдте.
Битва за Нормандию: Взгляд побежденных: - М.:АСТ; СПБ.Terra Fantastica,2005, Стр.222


В довоенные годы из пулемета «Максим» осуществлялась стрельба с закрытых огневых позиций . Такая стрельба велась с помощью монокулярного пулеметного прицела и пулеметного угломера – квадранта, которых для  пулемета ПК, во многом занявшего нишу «Максима» не существует. Причина, по которой после Великой Отечественной Войны отказались от снабжения пулеметов приспособлениями, с помощью которых допускается стрельба с закрытых позиций из пулеметов, очень проста. Практика показала, что возможности массово обучать пулеметчиков такой стрельбе нет. Правила использования приборов и необходимые математические расчеты довольно сложны, зачастую образовательный уровень солдат просто не позволял их уверенно освоить. При том, что в подавляющем большинстве тактических ситуаций пулемет использовался для стрельбы прямой наводкой, особого смысла добиваться освоения пулеметчиками работы с угломером-квадрантом просто не было. В настоящей статье попробуем описать другой прием стрельбы с закрытых огневых позиций из пулемета - с использованием обычного открытого прицела и простейших приемов наводки пулемета, освоение которых не представляет особой сложности. Предположительно, только такие приемы могут иметь практическое значение.
Однако, прежде чем перейти к их изложению следует ответить на вопрос зачем такая стрельба вообще нужна. Она ведь по понятным причинам менее эффективна, чем обычная стрельба прямой наводкой. К тому же имеются минометы и автоматические гранатометы, которые могут решать задачи огнем с закрытых огневых позиций. К ее использованию могут подтолкнуть два фактора: использование противником дальнобойных снайперских винтовок и особенно высокоточного оружия. Как показывает опыт последних войн, включая англо-аргентинскую войну за Фолклендские острова и последнее вторжение США в Ирак, пехота использует ПТУР не только для поражения бронетехники, но и для стрельбы по  пехоте противника. Целесообразность такого использования ПТУР может быть поставлена под сомнение, но факт такого использования остается фактом. Сторона, имеющая достаточный запас ПТУР, будет пытаться  безнаказанно расстреливать издалека огневые точки противника из высоко-точного оружия. В связи с нарастающим распространением и удешевлением такого оружия, вероятность возникновения тактической необходимости стрельбы из пулеметов с закрытых огневых позиций возрастает. Наличие минометов и автоматических гранатометов не делает ее ненужной, поскольку в общем случае следует стремиться к тому, чтобы поражение противнику наносилось одновременно из возможного большего числа огневых средств.  
Следует отметить, что закрытие высотой всего в 30-35 см, например, обычная неровность рельефа местности, уже может сделать позицию для пулемета закрытой от наблюдения противником с фронта. А простейшая маскировка, например накидка на каркасе, или даже связанные «домиком» пучки высокой травы или ветви кустарника могут сделать позицию малозаметной как от наблюдения с вертолетов, так и с помощью беспилотных летательных аппаратов противника, по крайней мере, в оптическом диапазоне. Использование такого способа стрельбы в значительной степени может обеспечить удержание передних скатов возвышенностей при устройстве обороны на обратных скатах.
Рассмотрим две ситуации при стрельбе из пулеметов с закрытых огневых позиций: когда есть время на предварительную пристрелку и при его отсутствии.
Пристрелка рубежей и ориентиров производиться следующим образом. Сначала добиваются попадания пуль в гребень закрытия, определяя, таким образом, положение пулемета, которое не позволяет пулям перелетать через закрытие. Затем незначительно задирают вверх ствол пулемета и наблюдают за местами падения пуль по другую сторону от закрытия, определяя тем самым мертвую зону за закрытием, которую пулемет не может простреливать. После чего положение пулемета фиксируется. О способах фиксации будет сказано чуть ниже. В дальнейшем производится пристрелка рубежей и ориентиров, расположенных  за пределами мертвой зоны. После того, как получается уложить пули в районе ориентира или рубежа, положение пулемета также фиксируется и помечается (записывается).
Следует указать, что принципиально мыслим такой способ пристрелки рубежей и ориентиров, когда положение прицела пулемета не меняется. В этом случае пристрелка достигается исключительно опытным путем, поднятием и опусканием ствола пулемета. Но этого способа следует избегать, так как он не позволяет вводить какие-либо корректировки в дальнейшем. Не следует забывать, что разница между углом прицеливания при стрельбе на дальность в 100 метров и в 1500 метров из ПК пулей со стальным сердечником (9,6 гр.) составляет чуть более 2 градусов. Поэтому ввести какие-либо поправки «на глазок» крайне затруднительно. Поэтому следует тело пулемета с помощью простейшего отвеса или на-глаз ставить горизонтально, а затем произвести пристрелку, устанавливая прицел, соответствующий расстоянию до рубежа или ориентира. Так при необходимости можно будет вводить поправку по дальности, используя прицел.
В целом, пристрелка рубежей и ориентиров при стрельбе с закрытых позиций аналогична правилам пристрелки при стрельбе в условиях ограниченной видимости (ночью, в тумане или при искусственном задымлении), которые указаны в наставлениях по стрелковому делу.
Чтобы не изобретать велосипед, процитируем руководящие документы.
«При заблаговременной подготовке к стрельбе … в бруствере вырезается желоб с таким расчетом, чтобы уложенный в него … (пулемет) был направлен в сторону рубежа вероятного появления противника».
Огневая подготовка, М.: Воениздат, 2009, стр.264
И еще «при заблаговременной подготовке к стрельбе… положение пулемета, ..фиксируется на огневой позиции с помощью подручных средств. Для этой цели при стрельбе с сошки колышками ограничивается боковое перемещение полозков ног сошки и приклада. Положение пулемета по высоте фиксируется слоем дерна (плотного снега, доской с вырезами и т.д.), подложенного под пистолетную рукоятку. При ведении огня со станка… ноги станка надо закрепить колышками. После этого навести пулемет с установками прицела, соответствующими дальности до рубежей или ориентиров, по которым готовиться огонь, отметиться по ясно видимой ночью точке наводки, ограничить пределы рассеивания по фронту и записать установки.»
Наставление по стрелковому делу, Москва, военное издательство, 1987, стр.491-492
Порядок отметки наводки пулемета, полагаю, излагать здесь не следует. Укажем, что точкой наводки может быть гребень закрытия или выставленная на удалении от пулемета веха. При использовании вехи следует ее устанавливать на расстоянии не ближе 15 метров к пулемету, чтобы угловыми размерами вехи можно было пренебречь. Также возможно использование стрельбы по вспомогательной точке, которая находится либо в створе с целью или близко около нее и выше цели, например, верхушка дерева. При стрельбе по такой  вспомогательной точке наводки пулемет можно установить невдалеке от гребня закрытия. После чего пулеметчик ложиться за пулемет и приподнимается примерно на высоту головы над пулеметом. Если местность впереди не будет видна, значит пулемет, вспышки выстрелов и пульсирующие струйки дыма при стрельбе из него видны противнику не будут.
Руководство для бойца пехоты, глава 12 «Служба станкового пулемета»
[URL=http://www.rkka.msk.ru/rbp/rbp12.shtml]http://www.rkka.msk.ru/rbp/rbp12.shtml[/URL]
Вместо слоя дерна можно использовать деревянные вкладки (набор дощечек, укладываемых одна на другую). Эти вкладки лучше хранить у колышка, отмечающего направление стрельбы, чтобы в суматохе боя не перепутать к какому колышку какие вкладки относятся. При пристрелке рубежа, отмечаются правый и левый край рубежа и его середина.
На каждой позиции, если их несколько, проводятся те же действия по пристрелке рубежей и ориентиров, после чего места сошников и приклада точно отмечаются колышками.
майор Кокосов Б.В. и майор Романовский И.Д., «Боевые действия войск в условиях задымления», М.: Военное издательство народного комиссариата обороны, 1943, стр.23-26

Вторая ситуация, которую следует рассмотреть – это стрельба с закрытых позиций без предварительной пристрелки. Собственно, основная идея этого способа очень проста.
Наблюдатель, который видит цель, находящуюся за закрытием, устанавливает веху (вехи), которая задает направление пулемета на цель. После чего, отползает в сторону с линии пулемет-веха (вехи)-цель, и сообщает пулеметчику расстояние до цели. При необходимости корректирует дальность, указываю насколько пулеметчику нужно увеличить или уменьшить прицел. Корректировка по направлению, как правило, не осуществляется, а подается команда о ведении огня с рассеиванием по фронту. При переносе огня на другую цель веха (вехи) переставляются.
В целях безопасности в момент установки вех пулемет должен быть разряжен.  
Безусловно, у этого способа имеются ограничения в использовании. Прежде всего, следует учитывать, что максимальна дистанция от пулеметчика до наблюдателя, на которой последний реально в состоянии корректировать огонь составляет около 100 метров. Докричаться или домахаться руками на большую дистанцию практически не возможно. Разумеется, если между пулеметчиком и наводчиком имеется радиосвязь или проложен полевой телефон (на что, в общем случае, рассчитывать не приходится) эта проблема снимается. Также нужно учитывать, что дистанцию ограничивает видимость и различимость вехи. По крайней мере одна из вех устанавливается в непосредственной близости от гребня закрытия. Если учитывать, что в общем случае в качестве вехи используется деревянная палка, причем не сильно толстая, то следует понимать, что с определенного расстояния она может слиться для пулеметчика с окружающим фоном местности. Кроме того, для сохранения управляемости подразделением удаление пулеметчиков на большие дистанции вряд может быть целесообразным.
 Указанное 100 метровое расстояние предопределяет наличие ограничений по максимальной высоте закрытия и по дальностям стрельбы и как следствие, по типу рельефа, на котором стрельба с закрытых позиций без предварительной пристрелки может применяться.
Если обратиться, например, к таблице превышения средних траекторий над линией прицеливания для пулемета Калашникова, то мы увидим, что на дистанции в 100 метров средняя траектория успевает подняться выше 30-35 сантиметров (это минимальная высота маски, которая может скрыть пулемет) только при ведении стрельбы на дальность свыше 500 метров. С учетом того, что наиболее действительный огонь из пулемета достигается на дальностях до 1000 метров, это означает, что высота закрытия не может превышать около 1,4 метров. На дальности 600 метров высота закрытия должна быть менее 50 см, 700 метров – 70 см, 800 метров – 90 см, 900 метров – 1,10 см. То есть стрельба с закрытых позиций без предварительной пристрелки возможно только на равнинной открытой местности. Причем расход боеприпасов при таком огне разумеется выше, а эффективность такого огня - ниже, чем при стрельбе на дистанции до 500 метров. Поэтому этот способ ведения огня тактически не очень удобен и реально может применяться, только тогда, когда к этому вынуждают обстоятельства.
Справочно, приведем глубины поражаемых зон (может быть определена по таблицам превышения средних траекторий над линией прицеливания и характеристик рассеивания). При стрельбе на 500, 600, 700 и 800 метров настильность траектории обеспечивает глубокую поражаемую зону. Например, при стрельбе на 700 метров (прицел 7), превышения средних траекторий составляют на дальности
500 м - 1,7 м., 600 м - 1,1м., то есть для ростовой цели в 1,7 м. вся дистанция с 500 до 700 метров включается в поражаемую зону. При стрельбе на 900 метров (прицел 9) для ростовой цели в 1,7 м. поражаемое пространство будет примерно от 825 м до 900 метров, а при стрельбе на 1000 метров (прицел 10) поражаемое пространство будет примерно от 940 м до 1000 метров.  
Определив минимальную (500м) и максимальную (1000м) дальность для стрельбы из пулеметов с закрытых позиций с использованием обычного открытого прицела, можно указать на беспристрелочный способ определения того, будут ли пули задевать за гребень закрытия. Выбрав прицел по дальности до цели, следует не меняя положения пулемета в пространстве уменьшить прицел на единицу, (как бы уменьшив дальность на 100 метров), если в этот момент линия прицеливания проходит выше закрытия, значит пули задевать гребень закрытия не будут.
Теперь о порядке наводки пулемета на цель по направлению.
Как было указано выше, она осуществляется по вехе, устанавливаемой наблюдателем близко к гребню закрытия. Проблема в том, что один наблюдатель не может разместить веху на линии пулемет на закрытой позиции – цель, не допустив некоторую ошибку, так как видеть одновременно цель и пулемет, находясь между ними, не возможно. А при стрельбе на дальностях 500 метров и выше такие ошибки приводят к существенным промахам. Поэтому второй солдат – как правило, сам пулеметчик – помогает наблюдателю навести пулемет на цель. Для этого он находится на бОльшем удалении от гребня закрытия, чем наблюдатель. Он занимает позицию, чтобы он из-за закрытия видел цель. Далее различают две ситуации. Если пулемет не привязан к определенной точки на местности (окопу или маскирующему местному предмету, например, кусту), то пулеметчик просто встает, точнее привстает или несколько приподнимается, на линии веха, поставленная наблюдателем у гребня закрытия, – цель. Устанавливает вторую веху (достаточно заглубив ее в землю, чтобы пули не срезали ее), а затем переносит пулемет на место, находящееся в створе двух установленных вех. Если же пулемет по тактическим соображениям передвигать нежелательно, то пулеметчику нужно несколько отойти от пулемета в сторону противоположную направлению стрельбы, приподняться до тех пор, пока он не увидит цель за закрытием, встать на линии пулемет-цель, (можно поставить веху в месте своего стояния) и указать наблюдателю, находящемуся рядом с гребнем закрытия, где ему установить веху. Причем точка стояния пулеметчика, сам пулемет, веха у гребня закрытия и цель должны находится на одной линии. После чего, пулеметчик ложиться за пулемет и ведет огонь в направлении установленной наводчиком у гребня закрытия вехи.
В принципе, в напряженные моменты боя, наводку по направлению может осуществлять солдат, находящийся несколько позади пулемета, который (солдат) приподнимается, чтобы через гребень закрытия видеть цель и результаты стрельбы. Этот солдат указывает пулеметчику насколько по или против часовой стрелки ему нужно довернуть пулемет, чтобы навести его по направлению на цель. Правда такой способ увеличивает опасность стрельбы таким способом, поскольку противнику часть головы такого солдата видна из-за закрытия.
Обратим также внимание, что с учетом дальности стрельбы, необходимо вносить поправку в целик для учета поправки на ветер и изменять прицел для учета поправки на температуру воздуха.
Несколько слов о наводке по дальности. Следует понимать, что на дальностях в 500 – 1000 метров увидеть места падения пуль очень сложно. Исключение составляют случаи, когда имеются пристрелочно-зажигательные пули, которые дают яркую вспышку при ударе о поверхность, но при этом не оставляют заметный противнику след, как трассирующие пули,  В общем же случае наблюдение возможно, только если пули поднимают пыль (брызги) при ударе о поверхность. Примерами может быть обстрел полотна грунтовой дороги, сухой пашни, неглубокого снега, кирпичной стенки и т.п. Косвенно информацию о месте падения пуль можно получить по реакции противника на обстрел. Но в наиболее распространенных случаях – при стрельбе по заросшему травой полю или по достаточно глубокому снегу увидеть места падения пуль крайне сложно. Трассирующими пулями, если противник ведет наблюдение, пользоваться нельзя, так как они выдадут примерное местонахождение пулемета. Учитывая, что при стрельбе на дальности 500 – 1000 метров можно использовать всего шесть положений прицела (5,6,7,8,9,10), и сказанное выше о поражаемой зоне при таких дальностях, стрельбу можно рекомендовать вести «прочесыванием». Сначала определяется ближе ли цель к 500 метрам или к 1000. В первом случае используют прицел 7, во втором 8,9,10 (на каждой установке прицела производят длинную очередь, а потом меняют установку).  
Отметим также, что при выборе прицела следует учитывать расстояние от пулемета до позиции наблюдателя, который видит, что находится за закрытием.

Рекомендуется даже при подготовки стрельбы с закрытых позиций, тем не менее оборудовать окоп с бруствером, чтобы быть защищенным от огня противника, ведущегося по гребню закрытия.
Lieut.-Colonel brevete Arendt, Aide-memoire de l’officier de reserve d’infanterie, Edition Delmas, Bordeaux, 1945, page 158-159.
Для облечения корректировки огня наводчиком, следует установить ряд простых сигналов руками, обозначающие цифры, а также основные указания наблюдателя пулеметчику: «прицел столько-то», «увеличить/уменьшить прицел», «правее», «левее», «огонь», «прекратить огонь», «внимание», «не вижу» и т.п.
В завершение, подчеркнем, что рассмотренный способ стрельбы далеко не всегда удобен, но, в определенной обстановке может быть единственно возможным. Поэтому знать его не помешает, а овладение им особых трудностей не составляет и много учебного времени не займет.

Уважаемые участники форума, прошу, по возможности высказать Ваши замечания по проекту статьи.
Речь идет не об уставе ВДВ, а об общевойсковом, но думаю проблемы, обозначеные в проекте статьи могут быть интересны.


Написан ли боевой устав кровью?

Относительно недавно в Российской армии введен новый Боевой устав по подготовке и ведению общевойскового боя. Отдадим должное его разработчикам - в нем много новых и интересных моментов. Но все же нужно признать, что он не лишен недостатков.
Рассмотрим некоторые из них.

Позиция на гребне

В пункте 13 Устава содержится следующее весьма категоричное предписание: «Запрещается выбирать и занимать огневую позицию (место для стрельбы) на гребнях высот (пригорков, холмов), перед местными предметами, на фоне которых будет отчетливо виден силуэт стреляющего». Это предложение, одно из немногих, выделено в новом Уставе жирным шрифтом.
Процитируем по этому поводу материалы 90-летней (!) давности.
«Если можно с оговорками согласится … с требованием оф. наставления – на ровном скате располагать окопы «несколько ниже вершины»,
а) «чтобы головы стрелков не проектировались на фоне неба, что обнаруживает окоп, а также
б) чтобы неприятель, овладев окопом, не мог пользоваться им, как укрытием, при поражении наших войск, отошедших за высоту»…
то эти соображения приемлемы только к местности с мягким рельефом, но на резком рельефе, и в особенности в обстановке горной войны от них приходится делать серьезные отступления. … Мы же решая теоретически этот вопрос с небрежной прямолинейностью, создаем подчас себе  так назыв. «мышеловки для снарядов».
Ю.И.Толмачев «Заметки по окопному делу», Москва, Издание военно-юридического книжного магазина «Правоведение» И.К.Голубева, 1917, стр.22-25
«Сила и точность артиллерийского огня настолько велики, что главнейшее желание при сооружении окопа скрыть его от наблюдения противника и затруднить по нему пристрелку. …Теперь [после Русско-японской войны] …нормальным расположением окопа считается помещение его около топографического гребня»
Г.Г.Невский, Полевое военно-инженерное дело, Москва, Типография главного Военно-инженерного управления, 1921, стр.79
В 1952-53 годах в ходе войны в Корее американцы перешли к оборудованию основной линии сопротивления на топографических гребнях. Навесной огонь гаубиц и минометов, которых становилось у китайцев и северных корейцев все больше и больше, трудно было корректировать по позициям расположенным на топографическом гребне. При такой позиции окопов не видны перелеты, поскольку снаряды и мины улетают за гребень и разрываются там.
Bernard C.Nalty, Outpost war: U.S. Marines from the Nevada Battles to the Armistice
Если же огневую позицию спускать вниз по склону, чтобы избежать видимости силуэтов солдат на фоне неба, то может получится так, что корректировать огонь станет намного удобнее. Часть перелетных разрывов станет видна на переднем скате высоты.
Широкое распространение противотанковых управляемых ракет, которые, несмотря на их дороговизну, зачастую используются против позиций пехоты (например, в ходе Фолклендской войны), также может вынуждать занимать позицию на топографическом гребне. Для поражения противника на склоне зачастую стремятся попасть в точку, расположенную выше его позиции по склону за его спиной. В отношении позиции, расположенной на топографическом гребне, сделать это затруднительно. Позади позиции – небо.
В то же время, поскольку позиция на гребне имеет хорошую топографическую привязку и может быть заметна издалека, то время на подготовку точных данных для стрельбы артиллерией противника может быть заметно сокращено, а точность повышена. Поэтому в условиях высокоманевренных боевых действий, когда артиллерия зачастую открывает огонь «сходу», такая позиция нежелательна. Но вот в случаях, когда планируется удержание определенного рубежа длительное время, когда у артиллеристов противника будет много времени для подсчета установок для стрельбы, этот фактор становиться не столь существенным.  
Подводя итог – при решении вопроса о выборе позиции на гребне высоты, видимость силуэта на фоне неба – это только один из факторов, который следует принимать во внимание. Неудобства, которые создает расположение позиции относительно склона артиллерии противника – более важный фактор. Обстановка может потребовать расположить позицию на топографическом гребне.
Представляется, что запрет, содержащийся в новом Уставе, более актуален в ситуациях, когда основную угрозу позиции представляет огонь стрелкового оружия, атакующей вверх по склону пехоты противника. Если же основное средство поражения, используемое противником, – артиллерия, и планируется долговременное удержание позиций, то этим запретом, может быть, потребуется пренебречь.
Также отметим, что непонятно почему устав ограничился только одним запретом, описывая положение позиций относительно склона. Выделяют три основные возможности посадки позиции: на боевом гребне (передний скат), на топографическом гребне, и на обратном скате. Следовало бы описать преимущества и недостатки каждого варианта, и их возможных комбинаций, а также нужно было бы расписать в каких условиях следует применять тот или иной вариант. Все это можно было бы свести в наглядную таблицу. Упоминания вскользь в п.69 Боевого Устава о возможности оборудования позиции как на переднем, так и на обратном скате явно недостаточно.


Наличие брустверов у окопов
Для наших уставов и наставлений традиционно указания на устройство окопов с бруствером. При этом про безбрустверные окопы не упоминается. Конечно, окоп с бруствером имеет ряд преимуществ. Его быстрее отрывать – устройство безбрустверного окопа требует значительных затрат времени на относ вырытой земли в сторону. Правильно устроенный пологий бруствер предоставляет защиту от огня из стрелкового оружия. Разумеется, если не забывать про то, что верхушка бруствера вследствие своей недостаточной ширины может пробиваться пулями. Наконец, бруствер позволяет безопасно приподнять оружие и глаза стрелка над уровнем земли. Что очень важно, поскольку трава или снег, а также незначительные неровности поверхности земли или воронки могут создать непроницаемую для взгляда стрелка маску, мешающую вести наблюдение и огонь. Бруствер помогает в значительной степени снять эту проблему.
  Все это так. Вместе с тем бруствер имеет один существенный недостаток – он в разы повышает заметность огневой позиции.
Наличие бруствера предполагает устройство понижений в бруствере для ведения огня. Они хорошо заметны для противника. Этим ему облегчается задача по подавлению обороняемой позиции – он знает, где может появиться голова стрелка и куда прицеливаться. Количество возможных мест, откуда по атакующему может быть открыт огонь, сокращается и становиться известным противнику. В случае же с безбрустверным окопом, до того момента пока обороняющийся стрелок не высунется из окопа для ведения огня противник остается в неведении. Если обороняющийся стрелок меняет огневые позиции (что он должен делать после двух-трех очередей, абз.1 п.112 нового Боевого Устава), то появление в новом месте каждый раз застает противника врасплох. Окоп с бруствером обеспечивает лучшую защиту только для стрелка, который должен вести продолжительное время огонь с одной и той же позиции.
Но уже давно недостатки и преимущества позиции рассматриваются прежде всего с точки зрения защиты от огня тяжелого оружия (артиллерии, танков, авиации) и только потом с точки зрения пехотного боя.
Главное преимущество безбрустверного окопа – его малая заметность для артиллерийских и авиационных наводчиков и меньшая заметность с воздуха (бруствер отбрасывает заметную тень). Даже для применения высокоточного оружия цель подсвечивают лазером или точно определяют ее координаты. Если же цель не видна или видна очень плохо, то сделать это становиться затруднительным.
Главный же недостаток безбрустверного окопа – необходимость относить вынутый грунт в сторону, одновременно является и его достоинством. Вынутый грунт используют для заполнения неглубоких понижений местности, которые могут служить закрытием для приближающийся пехоты противника, а также используют для устройства ложных позиций.
Одним словом, для большой войны при прочих равных условиях, и прежде всего при наличии времени, безбрустверный окоп представляется предпочтительным перед окопом с бруствером. В условиях малых войн, когда оборонятся приходится от противника вооруженного, в основном, лишь легким стрелковым оружием, лучше использовать окоп с бруствером.
Момент открытия огня по противнику
Абзац 1 пункта 112 Боевого Устава предписывает, что в обороне «огонь по противнику открывается с приближением его на дальность действительного огня оружия отделения».
В наставлениях по стрелковому делу признается, что действительность стрельбы зависит от способа ведения огня, дальности стрельбы, характера цели, условий наблюдения, степени обученности стреляющих и ряда других причин. Вместе с тем в них приводятся дистанции «наиболее действительного огня по наземным целям» для стрельбы из разных видов стрелкового оружия: АКМ – до 400 м., РПК – до 800м, для 5.45-мм автомата Калашникова и ручной пулемёт Калашникова до 500 и 600 м соответственно,  ПК – до 1000 м. То есть в общем и целом за правило признается открытие огня издалека.
Такое прочтение Боевого Устава и наставлений позволяет некоторым авторам утверждать, что тактический прием «подпустить противника поближе и открыть огонь» Боевому Уставу не известен.
Ю.Вереемев, Оборона мотострелкового отделения Советской Армии (восьмидесятые годы), [URL=http://army.armor.kiev.ua/tactik/mso_oborona.shtml]http://army.armor.kiev.ua/tactik/mso_oborona.shtml[/URL]
Вместе с тем оснований для такого категоричного утверждения не имеется.
Процитируем вывод, сделанный одним из немецких военных специалистов, по результатам Второй мировой войны:
«В современной обороне ведение огневого боя на дальних, средних и ближних дальностях является задачей артиллерии, минометов и отдельных пулеметов. Пехота ожидает атаки противника, находясь в укрытиях: блиндажах, щелях и т. п. Ее единственная задача состоит в том, чтобы сосредоточенным огнем стрелкового оружия, а также ручными гранатами отразить атаку противника на дистанции менее 100 м и в ближнем бою. Исключением являются действия боевых дозоров и очагов сопротивления, которые не принимают ближнего боя. Всякое другое использование пехоты значительно понизит ее способность к сопротивлению.»
Миддельдорф Э. Русская кампания: тактика и вооружение. — СПб.: Полигон; М.: ACT, 2000.
[URL=http://militera.lib.ru/h/middeldorf/02.html]http://militera.lib.ru/h/middeldorf/02.html[/URL]
В австрийских наставлениях указывается, что удаления для ведения огня для боя стрелковым оружием в общем случае должно быть не более 200 метров. Оружие, чья дистанция ведения эффективного огня значительно превосходит указанное значение (например, пулеметы) используются по-возможности для ведения фланкирующего огня, то есть огонь ведется почти параллельно занимаемой позиции, «укладываясь» тем самым в указанные 200 метров.
Раннее открытие огня раскрывает противнику оборонительную позицию.
[URL=http://www.enos24.de/Wissen/MIL/miloester/Feuerkampf.htm]http://www.enos24.de/Wissen/MIL/miloester/Feuerkampf.htm[/URL]
[URL=http://www.enos24.de/enos00wissen/enos00militaria/index.html]http://www.enos24.de/enos00wissen/enos00militaria/index.html[/URL]
Здесь сделаем небольшое отступление. Для немецких наставлений подчеркивание, что пулеметы являются прежде всего оружием для ведения огня во фланг перед фронтом соседних подразделений и в промежутки между позициями является общим местом. Например, п.п.3 п.1930 Наставления бундествера ZDv 3/11 (1988 г.) в разделе «Отражение вражеской атаки» запрещает пулеметам переходить к фронтальному огню даже в случае атаки с фронта. Это допускается только после возникновения непосредственной угрозы самому пулемету и то на короткое время, при этом используется запасная позиция. А пункты 1904, 1905 того же наставления подчеркивают, что возможность фланкирования из пулеметов является одним из существенных моментов при определении местоположения позиции всего отделения.
Впрочем, вернемся к вопросу о моменте открытия огня. Указанное наставление бундесвера (п.1919) отдает определение момента открытия огня наблюдателям, которые должны определить, когда пехотинцы неприятеля на БТР(БМП) или сидящие десантом на танках подойдут к границе разлета осколков собственной артиллерии, проводящей артподготовку, произведут спешивание и пойдут на штурм. Тогда наблюдатели открывают огонь, предупреждая остальных солдат о необходимости открытия огня.
[URL=http://www.rk139doebeln.de/Neu/downloads/ZDv/ZDv%203_011.pdf]http://www.rk139doebeln.de/Neu/downloads/ZDv/ZDv%203_011.pdf[/URL]
[URL=http://www.rk139doebeln.de/Neu/pages/down.php]http://www.rk139doebeln.de/Neu/pages/down.php[/URL]
Использование в качестве одного из критериев для определения, когда открывать огонь обороняющейся пехоте, момента подхода вражеской пехоты к разрывам снарядов собственной артиллерии, связано с тем, что после этого артиллерия противника не сможет больше вести огонь по обороняемой позиции, в том числе осуществить ложный перенос (прекращение) огня с последующим возобновлением огня по прежним целям. Какие бы не были преимущества открытия огня издалека, возможное уничтожение обороняющейся пехоты огнем артиллерии заставляет держать пехоту в укрытиях до последнего.
Другим фактором, который может заставить сократить дистанцию на которую подпускается вражеская пехота до открытия по ней огня, являются ограничения в возможности пополнения боекомплекта, особенно подразделениями оказавшимися оторванными от своих войск. Огонь на большие дистанции намного менее точен, чем огонь с близкой дистанции. Поэтому расход боеприпасов увеличивается. Необходимость экономии боеприпасов может вынудить открывать огонь только с короткой дистанции.
Разумеется, существует опасение, что солдату будет сложно открыть огонь по подошедшему на близкую дистанцию противнику по психологическим причинам. Одно дело открывать огонь – когда опасность в виде солдат противника еще сравнительно далеко и можно относительно спокойно втянуться в огневой бой. Другое – когда враг близко, а его огонь столь же эффективен, как свой собственный.
Тем не менее, следует признать, что дальность действительного огня оружия отделения не должно быть единственным критерием, которым определяют момент открытия огня по атакующей пехоте противника.

Тактика метания ручных гранат
Казалось бы, о какой тактике можно говорить применительно к ручным гранатам? Как можно недостаточно хорошо описать в руководящих документах методы использование оружия, способ «доставки» которого к цели не многим отличается от бросания камней? И, тем не менее, в современных наставлениях упущенного довольно много. Полностью предана забвенью групповая тактика использования ручных гранат. В нынешнем уставе, о том, что гранаты могут быть групповым оружием упоминается лишь только применительно к последнему рывку атакующих к окопам обороняющихся. Это п.п. 112, 231 Боевого устава, в которых говориться о залповом бросании гранат.
Суть групповой тактики метания гранат в разделении функций между солдатами в группе.
Прежде всего, выделяется метатель гранат у которого руки свободны от оружия, и который максимально освобожден от предметов экипировки  и других вещей, которые сковывают свободу движений. Оружие и боекомплект – только то, что необходимо для краткосрочной самообороны от нападения на короткой дистанции – либо пистолет, либо автомат на ремне, закинутый за спину. Цель такого облегчения – сделать максимально удобным бросание гранат, сократить срок подготовки и самого броска.
Рядом с ним – подносчик гранат, который переносит в сумках запас гранат и подает гранаты метателю перед броском. Он отягощен запасом гранат и полностью вооружен и экипирован, является самым нагруженным солдатом в группе, что сковывает его движения, но непосредственно бросание гранат ему осуществлять и не нужно.
Еще один солдат, вооруженный стрелковым оружием, которое он всегда держит наготове к открытию огня, защищает первых двух от возможной атаки противника накоротке. Он уничтожает появившихся солдат противника, позволяя тем самым первым двум солдатам не отвлекаться от метания гранат. Он же зачищает вражескую позицию, врываясь на нее вслед за разрывом гранат.
Наконец, может выделяться еще один солдат – наблюдатель и корректировщик, который одновременно является и командиром группы. Ведя постоянно наблюдение за полем боя, он определяет цели для метателя гранат и сообщает о месте падения гранат, «корректирует» огонь метателя гранат (ближе – дальше, вправо - влево).
Отметим, что в годы Первой мировой войны тренированные метатели гранат бросали гранаты «вслепую», не поднимаясь из окопа или воронки, следуя указаниям корректировщика. Последний, в свою очередь использовал окопный перископ, чтобы не быть мишенью для вражеского огня из стрелкового оружия.
В идеале, в группе применяют систему жестов или кодовых слов, чтобы противник не мог предугадать дальнейшие действия группы. Такая группа может формироваться на ходу, при возникновении в ней потребности. Состав группы не является жестким. Например, при зачистке окопов, в одну группу включали двух метателей гранат: один - бросал гранаты на близкое расстояние, уничтожая противника за очередным изгибом окопа, другой – на дальнее, не позволяя противнику подводить помощь к месту ближнего боя. С другой стороны, функции корректировщика и стрелка могут выполнятся одним солдатом.
Основное преимущество такой группы – способность обеспечить в короткий промежуток времени лавину гранат, причем брошенных прицельно и точно, которыми может быть подавлена вражеская позиция. То же число солдат, каждый из которых метает гранаты самостоятельно такого эффекта дать не могут.  
Наставления времен Первой мировой войны даже выделяли отдельный способ атаки, основанной на действиях метателей гранат. Группы, аналогичные описанным выше, скрытно сближались с вражескими окопами ночью, и в заранее установленное время забрасывали окопы противника гранатами. Непрерывный поток гранат заставлял обороняющихся прятаться в убежищах. А за это время основная масса пехоты атакующих преодолевала ничейную полосу между окопами.  
Исключение из руководящих документов групповой тактики метания гранат никак нельзя признать обоснованным. Ее изучение не занимает много времени, не требует сколько-нибудь значимых расходов, а на низшем тактическом уровне может дать определенные преимущество.

Из-за значительного дублирования информации в источниках приводится их общий список, без привязки к отдельным положениям настоящего раздела статьи:
Н.Триковский, Обучение роты. Действие роты с пулеметами на укрепленной позиции (полосе) при наступлении и обороне, Издательство ВЦИК Военный отдел, Москва, 1919, стр. 57
Прибылов Б.В., Кравченко Е.Н. Ручные и ружейные гранаты, Москва, Арктика 4D, 2008, стр. 54, 55, 73, 107-111.
The training and employement of bombers; Notes on grenade warfare;
Close combat weapons, - Washington, Government printing office, 1917
[URL=http://www.archive.org/search.php?query=subject:%22%20Infantry%22]http://www.archive.org/search.php?query=su...2%20Infantry%22[/URL]
[URL=http://www.ahco.army.mil/site/index.jsp]http://www.ahco.army.mil/site/index.jsp[/URL]
[URL=http://www-cgsc.army.mil/carl/]http://www-cgsc.army.mil/carl/[/URL]

Окоп для танка
В инженерных наставлениях указывают на возможность оборудования «двухярусного» окопа с укрытием для танков. На верхнем уровне башня танка располагается над уровнем бруствера, что позволяет вести огонь, но закрывает землей только корпус танка. На нижнем ярусе танк находится полностью ниже уровня бруствера и полностью укрыт от наземного наблюдения, но и огонь вести не может. Окоп переходит укрытие.
Памятка солдату и матросу. Действия в условиях применения атомного, химического и бактериологического оружия, Военное издательство Минобороны СССР, Москва, 1955, стр.59

Полевые сооружения и заграждения для войсковых позиций. Краткий справочник. — М.: Воениздат, 1956. — 160 с. / Под редакцией кандидата технических наук инженер-полковника Русанова П. Я.
[URL=http://www.amyat.narod.ru/theory/polevye_sooruzheniya/index.htm]http://www.amyat.narod.ru/theory/polevye_s...eniya/index.htm[/URL]
В учебных пособиях, в разделах, где говориться о ведении наблюдения из танка, показано, что желательно при наблюдении из-за холма располагать танк так, чтобы был виден только самый верх крыши башни с наблюдательными приборами.

Возможно сочетание этих идей. Танк на позиции может иметь три положения: а) полностью укрыт б) укрыт, но с возможностью ведения наблюдения через приборы, расположенные на крыше танковой башни в) укрыт только корпус, башня располагается над уровнем земли, что позволяет вести обстрел. В зависимости от ситуации командиром выбирается то или иное положении для машины.

Однако, даже новейший Боевом Уставе 2005 года (рис.21 приложения 25) предлагает только один привычный вариант окопа для танка, который укрывает только корпус машины.

Даже если оставить стороне вопрос о целесообразности брустверов, способность которых препятствовать противотанковым снарядам предмет для споров, очевидно, что о возможности сочетания в одном сооружении укрытия и окопа не упоминается.
Предположительно, что создатели Боевого устава посчитали, что столь трудоемкий способ устройство позиции в Боевой устав включать не следует.  Все равно силами танкового экипажа, без привлечения инженерных подразделений, его использование маловероятно. Объем вынутого грунта и, соответственно, затраты времени в 4-5 раза выше. Кроме того, из-за большого размера такая позиция требует значительного объема маскировочных средств и работ, для ее укрытия от наблюдения с воздуха.  
Проблема в том, что из-за этого тактический прием, с которым связано использование «двух-» или «трехярусного» окопа, остается не известен основной массе военнослужащих.

В то же время в наставлениях иностранных армий, рассчитанных как раз на основную массу военнослужащих, а не только на специалистов-инженеров, такой способ обустройства позиции указывается.  

Американский вариант предусматривает полное убирание вынутого грунта, а не укладку его в бруствер. Цель – позиция должна быть абсолютно незаметна для наблюдения с земли.

Несмотря на ряд недостатков такого способа устройства позиции для танка, обстановка может потребовать смириться с ними и вынудить использовать его преимущества.
Приведем исторический пример, когда использование схемы обустройства позиции по привычной нам схеме не позволило оказать противнику значимого сопротивления.
В ходе наземной компании против Ирака в 1991 году были случаи, когда танковым войскам коалиции приходилось атаковать оборонительные позиции иракских подразделений не пострадавших от ударов с воздуха и пытавшихся реально оказать сопротивление. Ряд причин, в числе которых называют и определенное превосходство приборов для ведения огня ночью у войск коалиции и большую изношенность стволов иракских танков и конструктивные особенности используемых снарядов и ряд других, разбирать которые - тема отдельного исследования, привели к тому, что танки коалиции могли вести эффективный огонь по танкам противника с большей дистанции чем иракские танки. Торчащие из земли танковые башни и брустверы вокруг танковых окопов служили хорошими целями для танков коалиции. Зарытые в землю по башню иракские танки расстреливались с войсками коалиции с безопасного для себя расстояния. Ситуацию для иракцев осложнял еще один фактор - для того, чтобы избежать обнаружения с воздуха по тепловому следу они держали двигатели танков выключенными, что обеспечивало практически полную невидимость для соответствующих приборов американцев (за исключением времени смены дня и ночи – из-за разной скорости остывания поверхности земли и металла танки были видны). Экипажи при этом находились вне танков. Позиция танковых башен над поверхностью земли, которые попали под огонь войск коалиции, помешала многим танкистам занять места в танках. Из-за этого многие иракские танки не могли стрелять.  
Даже те иракские подразделения, которые не пострадали от авиации коалиции и пытались оказывать сопротивление, значимого ущерба атакующим войскам не смогли нанести.
Однако, указанное техническое превосходство танков коалиции можно было парировать тактическими мерами, а именно, использованием «двухярусной» или «трехярусной» позиции для танка без бруствера с постоянном нахождении танка в полностью укрытом положении. Танк обороняющегося занимает позицию для стрельбы только после того, как атакующие танки сблизятся на дистанцию, которая сделает огонь танков обороняющегося эффективным. Это потребует принятия мер по организации наблюдения - нужно обеспечить своевременность подачи команды на выдвижение в положение для стрельбы. Возможно, потребуется выставление вне танка наблюдателей, которые будут следить за приближением танков противника, (наблюдение командиром танка, стоя в люке, не совсем удачно – тело человека и особенно незакрытое лицо обнаруживается соответствующими приборами, выдавая позицию танка).
При принятии этих мер, несмотря на все техническое превосходство в дальности обнаружения и эффективной стрельбы, противник не сможет стрелять – он просто не будет видеть целей, даже если будет знать о том, что они есть и примерный район их расположения. Кстати, такой способ устройства позиции  позволит экипажу занять свои места в танке, даже в самый последний момент.
Stephen Biddle, Victory Misunderstood: what the Gulf war tells us about the future conflict,
International Security, Vol.21, No.2 (Fall 1996),
[URL=http://www.comw.org/rma/fulltext/victory.html]http://www.comw.org/rma/fulltext/victory.html[/URL]
По всей видимости, при написании отечественных руководящих документов исходили из некой усредненной ситуации и по имеющимся ресурсам на ведение фортификационных работ, и по наличию средств маскировки и, и по средней дальности ведения огня, и других усредненных показателей, и может быть даже из необходимости упрощения процесса обучения. Свою роль могло сыграть «псевдопатриотическое» предположение, что технического превосходства танков противника над нашими не может быть никогда. В результате весьма ценный тактический прием оказался за бортом процесса обучения основной массы танкистов.  Безусловно, этот прием имеет свои недостатки. Но нужно не выбрасывать его, а обучать ему наряду с «привычным» способом устройства танкового окопа, указывая на достоинства и ограничения по использованию каждого из них.

Суть выявленных недостатков
Как видно из приведенных примеров, при написании руководящих документов прослеживается одна и та же методологическая ошибка. В устав записывают только те приемы, которые будут подходить под усредненную ситуацию наиболее ожидаемой «современной» войны с ожидаемым соотношением сил и типичными тактическими ситуациями. Метод, возможно, оправданный при конструировании техники, представляется ошибочным при написании документов, по которым изучают тактику. В них должно содержаться максимально возможное разнообразие тактических приемов, чтобы была возможность быстрой адаптации к конкретным условиям возникшего конфликта. Из-за того, что в руководящих документах написаны, в общем, здравые вещи, создается ощущение их общей правильности. Редко когда можно найти аргументы против того или иного пункта устава. Но не следует забывать, что неполнота изложения – это то же ошибка и очень существенная.
Возможно, оправданием упрощению служит стремление обеспечить возможность использования устава малообразованным личным составом, призванным и подготовленным «на скорую руку» уже в ходе войны. Однако этот довод не выдерживает критики. Невозможность отработки до совершенства тех или иных тактических приемов из-за отсутствия времени не означает невозможность хотя бы поверхностного ознакомления с ними. В конечном счете, можно назначать один из вариантов действий «основным», при этом, не забывая описать альтернативные. Даже школьные учебники зачастую содержат материалы для дополнительного изучения, выходящие за рамки обязательной программы. И уж тем более никак нельзя оправдать упрощенческий подход при подготовке армии в мирный период, когда времени на ознакомление с материалом более чем достаточно. Маловариативность изложенного в уставе самым негативным образом сказывается на обучении тактике. Это подталкивает к преподавателей и обучающихся к поиску типовых ответов, что мало способствует развитию тактического мышления.

Ошибка опасна
Указанная выше методологическая ошибка весьма не безобидна. При чтении боевого устава 2005 года создается впечатление, что он, вслед за советскими уставами, написан исходя из ситуации примерного паритета с возможным противником.
Но его запросто может не быть. Сейчас нас могут закидать шапками. Впервые за многие столетия Россия находиться в ситуации, когда потенциальные противники в состоянии задавить российскую армию простым численным превосходством. Население стран НАТО и их возможных добровольных союзников превосходит население России на порядок. Только официальные страны-члены НАТО в несколько раз превосходят Россию по танкам, артиллерийским системам и особенно по боевым самолетам. И это без учета новизны машин, их технического уровня, и мобилизационных возможностей промышленности стран-противников. Армия России должна быть способной перемолоть армии стран НАТО и их добровольных союзников, в случае войны с ними.
Ядерное оружие – не гарантированная защита от всех проблем. Стратегам Запада вполне по силам организовать конфликт, который не даст политических или военно-стратегических возможностей применять ядерное оружие. Например, какой-нибудь мини-конфликт с каким-нибудь очень свободолюбивым государством, которому «вдруг» захотят помогать простые люди свободного мира, скидываясь с миру по нитке на современную технику, в неожиданно больших количествах, а также с участием большого количества иностранных добровольцев, внезапно решивших покинуть ряды вооруженных сил соответствующих стран, и присоединится к борьбе за демократию вдалеке от границ своей страны. То есть формально страны НАТО как бы в стороне и применять ядерное оружие по ним нет оснований, а фактически – война будет с кадровыми армиями НАТО.
С учетом того, что летчики основных стран НАТО имеют гораздо больший налет, чем российские летчики, на их вооружении стоит гораздо большее количество новых машин и система наземного обеспечения намного превосходит российскую и их просто НАМНОГО больше, в случае вооруженного конфликта наша авиация в кратчайшие сроки будет сброшена с неба.  Средства ПВО, как показывает опыт многих войн, могут лишь препятствовать авиации, затрудняя выполнение ей заданий, но не лишить ее возможности уничтожать наземные объекты.
Сухопутная армия России должна быть способной победить коалицию армий на порядок превосходящую по численности, во многие разы по качеству и количеству техники, с личным составом очень желающим раздавить Россию и к тому же безраздельно господствующую в воздухе. Эта задача кажется невыполнимой. Но мы должны быть способны ее решить. Причем решить тем, что у нас есть сейчас.
Нельзя сказать, что ситуация уж очень уникальная. Не мы первые оказываемся в ситуации с таким соотношением сил в пользу вероятного противника. Готовясь к войне со странами Варшавского договора артиллеристы стран НАТО искали выход, как победить артиллерию вероятного противника (то есть в первую очередь нашу), превосходящую их собственную в 4 раза. Ответ был найден в рассредоточении орудий (split battery/dispersed gun concept) – между отдельными орудиями или их парами или тройками расстояния устанавливались до 300 метров, хотя уже при 100 метровом удалении одного орудия от другого, требовалось перейти к поорудийному обсчету установок для стрельбы, что еще в начале 80х было не так просто. Такое рассредоточение также вызывало резкое увеличение нагрузки по привязки батарей к местности, по разведки позиций, установке и поддержанию связи, снабжению боеприпасами, затрудняло самооборону батареи от наземных атак. Также стали практиковать частые перемещения орудий с одной позиции на другую, что добавляло проблем, поскольку требовалась хорошая координация действий, с тем, чтобы не более 1/3 орудий находились одновременно в движении. 2/3 орудий должны быть готовы к немедленному открытию огня, чтобы избежать «самоподавления» батарей. Подчеркнем, что все это делалось не в современной – сверхкомпьютеризированной среде, а средствами существовавшими на конец 70-х, начало 80-х годов. НАТОвские артиллеристы не жаловались на принципиальную нерешаемость задачи как противостоять 4-х кратно превосходящей артиллерии потенциального противника.
Опыт войн слабого противника против сильного есть – с рядом оговорок к ним можно отнести войну в Корее, Финскую, некоторые театры военных действий Второй мировой войны, обе войны с Ираком, обе войны в Чечне и ряд других. В каждой из них слабая сторона вырабатывала определенные тактические приемы, помогавшие воевать против более сильного противника, которые следует изучать и вводить в наши руководящие документы. К сожалению, они могут нам пригодится. Возможно, в нашем Боевом уставе должна быть отдельная глава, описывающая действия в войне с технически превосходящем противником, в том числе при полном господстве противника в воздухе.
В нынешнем уставе не видно даже попыток нащупать те тактические приемы, которые наш офицер сможет противопоставить своим коллегам по цеху в такой ситуации. Даже в том случае, если эти приемы никогда не потребуются, они должны быть выработаны, на случай такого конфликта.  
Конечно, ведения войны в условиях полного превосходства противника во всем крайне неудобно и очень не желательно. Приходится прилагать на порядок больше усилий, чем противнику, а результат – на порядок меньше. Но с этим ничего не поделаешь. Рассчитывать на лучший вариант развития событий при имеющимся соотношении сил – очень опасно.

Представляется, что самоустранение даже от попыток решения означенной проблемы во многом связано с оказавшейся очень удобной привычкой составлять руководящие документы под наиболее ожидаемую войну, вместо представления в них всего разнообразия тактических приемов. Ведь, если полномасштабную войну с НАТО не ожидать – можно подходящих под нее тактических приемов не указывать.
Подчеркнем, из стратегические предположений очень опасно делать выводы, какая тактика пригодиться, а какая нет. Слишком велик риск ошибиться. Тактически войска должны быть подготовлены к разнообразным ситуациям, к ведению как войн с «устаревшей тактикой», так и «войн будущего».

Заключение

Подведем итог. Спорить не будем - уставы написаны кровью. Но нужно помнить, что они написаны не только кровью тех, на чьем опыте они создавались, но и, к сожалению, кровью тех, кто еще погибнет, пытаясь претворить в жизнь их предписания, которые не будут соответствовать реально складывающейся обстановке того или иного конфликта будущего. Поэтому при создании уставов нужно отказаться от практики использования «универсальных», наиболее «проверенных», наиболее подходящих под условия наиболее ожидаемого будущего конфликта тактических приемов. Следует приводить разные способы действий, указывая на преимущества и недостатки и условия применения каждого из них. При использовании же уставов следует всегда помнить про необходимость применения их положений «сообразуясь с обстановкой». Боевой устав – это не закон, это сборник рекомендаций, которые могут оказаться ошибочными в очередном конфликте.

Уважаемые участники форума, просьма, по возможности, высказывать замечания по проекту статьи. Заранее спасибо

Тактика надземно-подземной обороны пехоты

«Как правило, создание окопов [дудаевцами] было «галерейного» типа, что повышало живучесть боевиков.» из доклада генерал-лейтенанта В.Потапова о ходе операции по восстановлению конституционного строя на территории Чеченской республики, Раздел «Ведение боевых действий авиацией СВ».

«Оборона Грозного [во вторую чеченскую войну] со стороны боевиков была очень грамотно как в тактическом, так и в инженерном отношении. Очень много было взято из опыта вьетнамцев в их войне с американцами. Так, например, подземные ходы и тоннели, отрытые в земле, … были подготовлены будто по вьетнамскому уставу «Подземная война»
Аслан Джабаев, Сергей Козлов «Чеченский и казачий спецназ ГРУ»
журнал «Братишка», №4 (109) апрель 2007, стр.14.


«Пехотное противоядие против господства противника в воздухе и в артиллерии»

Насколько достоверны вынесенные в начало статьи высказывания - предмет отдельного рассмотрения. Несомненно одно - в ходе войн последнего столетия несколько раз складывались ситуации, когда пехоте приходилось переходить к обороне в условиях, когда атакующий противник безоговорочно господствовал в воздухе, а также имел значительное количественное преимущество в артиллерии. Как пехоте оборонятся в таких условиях? Рассмотрим один из возможных вариантов.
При таких обстоятельствах, мощь обрушиваемого на обороняющихся огня, делала малорезультативной оборону в «классических» открытых траншеях. В некоторых случаях  пехота отвечала тем, что зарывалась под землю в подземные окопы так называемого туннельного или галерейного типа. Из «обычных» войн следует привести примеры обороны японцев на островах Тихого океана, обороны армии северной Кореи и китайских добровольцев в ходе Корейской войны, из опыта «партизанских войн» следует упомянуть использование подземных туннелей партизанами в ходе Вьетнамской войны,  использование душманами подземных оросительных каналов в ходе Афганской войны, а также упоминания про использование Хезболла подземных туннелей в недавней войне против Израиля.
В данной статье будет рассмотрена тактика туннельной обороны применительно к общевойсковому бою, не рассматривая использование ее для ведения партизанской войны.
Такой способ повышения устойчивости обороны к огневому воздействию противника давно известен среди военных специалистов.
Можно привести пример книги Н.Коханова «Фортификационные постройки пещерного типа», вышедшей в России еще до революции 1917 года.  Дореволюционные авторы указывали: «[совершенным видом закрытий являются … тщательно оборудованные пещеры, применение которых, как охранительных построек] с боевой точки зрения … не только желательно, но и обязательно, [так как оне обладают] гораздо большей мощностью, чем любая бетонная постройка. Боевая … готовность пещеры в любой момент постройки и возможность продолжать работы под огнем неприятеля говорят сами за себя. …[Пещерные закрытия – просты, дешевы и возводятся быстро. Вот почему к ним следует прибегать…во всех тех случаях, когда борьба принимает неподвижный, затяжной характер. Постройки пещерного и минного типа (здесь мина означает подземный ход – прим.авт.) широко применяются как нашими союзниками – французами и англичанами, так и нашими врагами – немцами и австрийцами]».
взято из Ю.И.Толмачев «Заметки по полевому и окопному делу» Издание военно-юридического книжного магазина «Правоведение» И.К.Голубева, Москва, 1917, стр.30
Постоянное возрастание эффективности авиации делает все более вероятным использование стороной вооруженного конфликта, имеющей более слабую авиацию и ПВО, тактики использования галерейных окопов как одного из главных средств парирования господства противника в воздухе. Это утверждение справедливо как для «больших» так и для «малых» войн. Отметим, что в 2006 году по количеству боевых самолетов армии стран НАТО превосходили армию России в 4,1 раза.
Ведомости 12 декабря 2007 года №235 (2009), стр.А04

«Инженерные вопросы устройства туннельных окопов»

С инженерной точки зрения, идея туннельного окопа очень проста –  помимо отрывания окопов и котлованов под блиндажи и убежища открытым способом, то есть снятием грунта сверху (в том числе, с последующим сооружением над ними козырьков/крыш из дерева, земли или камней), роют подземный ход-нору, так, чтобы над головой находился слой земли в несколько метров. При артобстреле или бомбардировке солдаты укрываются не в подбрустверной нише, укрывающей солдата лишь полуметром земли, а в подземных туннелях, имеющих земляную подушку над головой ни в один метр.

Вопросы отрывки галерейных окопов с инженерной точки зрения достаточно подробно освещены в литературе. Например, достаточно подробное описание имеется в Военно-историческом очерке войны в Корее 1950–1953 гг., разработанном коллективом авторов под руководством С.С. Л(П)отоцкого, недавно переизданном, и размещенном в Интернете на сайте [URL=http://militera.lib.ru/h/korea_50_53/]http://militera.lib.ru/h/korea_50_53/[/URL]. Достаточно много такой информации в различных справочниках и пособиях, описывающих устройство полевых подземных убежищ.
Полевые сооружения и заграждения для войсковых позиций, Москва, Военное издательство МО СССР, 1956, стр.55
Поэтому в настоящей статье эти вопросы будут рассматриваться лишь в той степени, в которой это необходимо для описания тактики обороны надземно-подземного типа. Остановимся только на некоторых из них: глубина заложения с учетом уровня грунтовых вод и затраты времени на устройство туннельных окопов.
«Защитная глубина»
Отечественные пособия по гражданской обороне рекомендовали для «надежной защиты от попадания фугасной авиабомбы» рекомендовали прорывать галереи на глубине 20-30 метров.
Учебно-методическое пособие по обучению населения противовоздушной, противоатомной, противохимической и противобактериологической защите в кружках первичных организаций ДОСААФ, Москва, Из-во ДОСААФ, 1957, стр. 55
Менее глубокие галереи не будут защищать от бомбардировок с воздуха. Даже небольшая по нынешним временам 50 килограммовая бомба времен Второй мировой войны могла войти в обычный грунт на глубину до 4,5 метров и взорваться там, и имела радиус опасного сотрясения, опасный для подземных убежищ и ходов до 4,7 метров. То есть в наиболее благоприятных условиях такая бомба могла разрушить подземную галерею на глубине 9,2 метра.
[URL=http://army.armor.kiev.ua/fort/zaschita-a.shtml]http://army.armor.kiev.ua/fort/zaschita-a.shtml[/URL]
Защитные толщи фортификационных сооружений
Ю.Веремеев
Причем, это без учета того, что при повторных бомбардировках возможны попадания в воронки от разрывов ранее сброшенных бомб, что позволяет воздействовать на подземные сооружения на еще большей глубине.
В настоящее время наиболее распространенными калибрами бомб можно назвать 250 кг, 500 кг, весьма доступным является также калибр 1500 кг. Хотя глубина проникновения растет не прямо пропорционально возрастанию калибра, но, тем не менее, глубины менее 20 метров не дают практически никакой защиты от современных авиабомб наиболее распространенных калибров, взрывающихся с замедлением, а не сразу в момент удара о землю.    
Не должны вводить в заблуждение относительно необходимой глубины залегания чертежи окопов галерейного типа, приведенные в вышеуказанном военно-историческом очерке о войне в Корее, указывающие на глубину в 5-10 метров. Дело в том, что местность в Корее гористая и галереи прокладывались в скальной породе, которая существенно снижает глубину проникновения бомбы и радиус опасного сотрясения.
Не следует также ориентироваться на рекомендации, вышедшие до второй мировой войны. Например, в довоенном руководстве по фортификации рекомендовалась глубина залегания таких убежищ - «лисьих нор» - не мене 6 метров.
Г.Г.Невский, Полевое военно-инженерное дело. Руководство по фортификации. Москва, Типография Главного Военно-Инженерного Управления, 1921 г., стр.112
Д.М.Карбышев указывал на расположение убежищ на глубине 8,5 метров.
Д.М.Карбышев, Избранные научные труды, Военное издательство Министерства Обороны СССР, Москва, 1962 год., Стр. 164, схема №4 на рисунке №9.
Карманная книжка войскового артиллериста, изданная в 1928 году (третье издание Государственное издательство Отдел военной литературы Москва Ленингдад) на стр. 403 указывает, что «лисьи норы», глубиной 3,5 метра обеспечивают защиту от 76 мм снарядов, глубиной 8 м – от 152 мм.
Все эти цифры исходят из опыта Первой мировой войны, когда основным средством поражения была артиллерия, а авиация только начинала занимать свое место в боевых действиях. И если не брать в расчеты снаряды 300-х и 400-х калибров, то глубина 8 метров, хорошо защищала от огня артиллерии.  

Глубина же в 30 метров, требующаяся для защиты от современных бомб, на первый взгляд, кажется чрезвычайно большой, если вспомнить, что высота одного этажа среднего дома равна примерно трем метрам, то получается, что прежде чем начать прокладывать окоп галерейного типа нужно выкопать колодец глубиной около 10 (!) этажей. Это кажется абсолютно нереальной задачей.
Однако, это не так. Дело в том, что основной способ создания глубоких подземных убежищ в полевых условиях, применимый и для устройства галерейных окопов – прорывание ходов в крутых скатах оврагов, холмов, лощин, берегов рек и других складках местности. Примером такого способа, могут служить укрытия, вырытые в овражистый берег речки Царицы во время обороны Сталинграда.
Нередко возвышенности прокапывают насквозь от подошвы с одной стороны до подошвы с другой. То есть уже в самом начале работы, группа прокопки галереи находится на нужном уровне и если для ее работы и нужно заложить вертикальный колодец, то не глубже 2-3 метров, что является вполне посильной задачей.

При недостаточной высоте возвышенности можно также углубиться в землю по наклонной шахте на глубину 8-10 метров, что по опыту Первой мировой войны также по силам обычной пехоте.

На совсем равниной местности устроить подземные окопы галерейного типа трудно. Тем не менее, говорить о том, что туннельные окопы на равниной местности глубинной ок.8 метров бесполезны – нельзя. С помощью туннельных окопов можно в значительной степени (хотя и не полностью) нейтрализовать превосходство противника в артиллерии. А за счет того, что туннельные окопы практически идеально «замаскированы» снижается прицельность бомбометания и значительно падает количество попаданий. Летчику крайне трудно определить куда нацеливать бомбы.
Следует подчеркнуть, что существуют противобункерные бомбы, которые могут нанести разрушения на глубине большей чем 30 метров. Но такие бомбы – слишком специализированное оружие. Например, американская бомба GBU-28 состоит из 5 метрового куска артиллерийского ствола (!) диаметром 37 см, внутренности которого наполнены почти тремя центнерами взрывчатого вещества, общий вес бомбы равен почти 2 тоннам. Такая бомба в момент падения способна пробиться на глубину 30,5 метров.
Marshall Brain. How bunker busters work. [URL=http://science.howstuffworks.com/bunker-buster.htm]http://science.howstuffworks.com/bunker-buster.htm[/URL]
Понятно, что подобные бомбы созданы для разрушения наиболее важных центров управления и закидывать артиллерийскими стволами каждый окоп на отделение полевой обороны пехоты никто не планирует (с потенциально невысокой эффективность из-за невозможности точно прицелиться). Но даже если это произойдет – то одну из целей средства обороны уже достигнут: вынудят противника обрабатывать полевую оборону обороняющегося средствами массо-габаритные и стоимостные характеристики которых,  затруднят их широкое массированное применение, то есть заставят решать тактические задачи стратегическими средствами.

Нельзя упускать из внимания вопрос об уровне залегания грунтовых вод. Любое подземное сооружение ниже уровня грунтовых вод рано или поздно будет затоплено водой. Уровень грунтовых вод подвержен колебаниям, например, после периода дождей или весенних паводков, он поднимается.  Для того, чтобы получить представление об уровне грунтовых вод, достаточно вспомнить насколько глубоко в знакомом деревенском колодце стоит вода.  Инженерные справочники рекомендуют, чтобы отметка пола подземного полевого сооружения была выше уровня грунтовых вод не менее чем на 0,5-0,6 метров.
Полевые сооружения и заграждения для войсковых позиций. Краткий справочник под ред. Инженер-полковника Русанова П.И. Военное издательство МО СССР, Москва, 1956, стр.95
Следует, однако, отметить, что возможность расположение укрытия ниже уровня грунтовых вод, зависит от обводненности грунта – насколько быстро будет пребывать вода. Если скорость относительно невелика, грунт в целом сухой, то можно устраивать внутри укрытия водосборные колодцы, а оттуда воду вычерпывать обычными ведрами или, по возможности, помпами (насосами), установив на это дежурство.
Невский Г.Г. «Полевое военно-инженерное дело. Руководство по фортификации.»
Москва, Типография Военно-инженерного управления, 1921, стр.35
Приход воды должен быть таким, чтобы перерыв в откачивании воды в один-два дня (условная максимальная продолжительность непрерывных атак, влекущих полную невозможность выливать воду) не приводил к полному затоплению подземных полевых сооружений.
В Первую мировую войну устройство окопов в местах, требующих постоянного принудительного отвода воды, было не редким. Например, во Фландрии (в районе Ипра) во время Первой мировой войны английскими войсками был построен целый подземный «город» - система подземных туннелей и убежищ, который функционировал в течение многих месяцев благодаря постоянной откачке воды. После окончания войны в течение всего лишь нескольких недель он полностью был затоплен грунтовыми водами.
First World War tunnels to yield their secrets; Jasper Copping, Sunday Telegraph
[URL=http://www.telegraph.co.uk/news/main.jhtml?xml=/news/2007/08/26/ntunnel126.xml]http://www.telegraph.co.uk/news/main.jhtml.../ntunnel126.xml[/URL]

В некоторых случаях, для устройства подземных туннелей можно пробить колодцем насквозь водоносный слой (отгородившись от него водонепроницаемой стенкой, например из металлических бочек без дна) и обустраивать убежища в более низких  слоях, не пропускающих воду. Но это возможно только при привлечении к работе инженерных подразделений, поскольку организация работы по прохождению водоносного слоя сама по себе сложна, а, кроме того, нужно оценить, не могут ли последующие обстрелы и бомбардировки привести к пробиванию слоя, удерживающего воду, и затоплению подземных сооружений.

«Времязатраты»
Скорость отрывки туннельных окопов крайне низка. Приведем некоторые данные, которые могут дать представление о возможной скорости отрывки подземных галерей.

Вообще, любые работы по инженерному оборудованию местности очень трудоемки. Например, на оборудование обычного опорного пункта мотострелкового взвода на БМП требуется 860 человеко-часов.
Справочник офицера инженерных войск. Москва, Военное издательство, 1989, стр.230
То есть взвод оборудует опорный пункт в полном объеме примерно за четверо суток (с учетом перерывов в работе).
Ст.лейтенат Сергей Гавриков «Как обустроить позицию» журнал «Армейский сборник» №3 (153) март 2007, стр.40
Что само по себе достаточно долго. А для того, чтобы создать всего лишь одно убежище подземного типа с величиной земляной прослойки более 4 метров, требуется 1500 человеко-часов.
Полевые сооружения и заграждения для войсковых позиций. Краткий справочник под ред. Инженер-полковника Русанова П.И. Военное издательство МО СССР, Москва, 1956, стр.59

То есть в почти в два раза больше. А таких убежищ на взвод потребуется как минимум три. Только оборудование трех убежищ подземного типа потребует от взвода примерно 20 дней. А для организации галерейной обороны они должны быть соединены вместе друг с другом, с соседями и с тылом подземными ходами-туннелями.

Приведем ряд цифр позволяющих сориентироваться в отношении реальных скоростей отрывки подземных туннелей.

В июле 1916 года при подготовке наступления на Сомме за 28 дней специальные туннельные роты прошли галереями около 183 метра, для закладки подземных зарядов под вражеские окопы с целью их подрыва. В данном примере скорость отрывки подземной галереи была 6,5 метров в день.
Д.М.Карбышев, Избранные научные труды, Военное издательство Министерства Обороны СССР, Москва, 1962 год., стр.28

В ходе обороны Порт-Артура русскими войсками для парирования подземных минных атак японцев велось активное прокладывание подземных галерей, для их последующего подрыва, и завала тем самым подкопов японцев. Работали в три смены по 8 часов, смена производилась в 4, 12, 20 часов. В каждой галерее одновременно работало 8 человек: 4 человека прокладывали галерею, 4 человека выносили грунт. Средняя скорость прокладки такой галереи составляла 8 футов (2,4 м) в сутки. Здесь скорость прокладки снижало чередование красной глины со скалистым грунтом.
Михаил Винниченко. Оборона Порт-Артура. Поземное противоборство. М.: ООО «Издательский центр «Экспринт», 2006. стр.19

При атаках на Севастополь в 1854 г. французы, работая в слое глины, на глубине более 5,5 метров в сутки проходили в среднем 2 метра. Подземные работы велись в три смены, по 12 часов каждая. В смену входило 12 человек. По мере удлинения галерей в них укладывались деревянные рельсы для минных тележек и водопроводные трубы для подачи свежего воздуха, нагнетаемого вентиляторами.
М.Виниченко, «Оборона Севастополя 1854-1855. Наземно-подземное противостояние», Москва, Издательство «Цейхгауз», 2007, стр.8

Немецкое руководство по подземной (минной) войне 1916 года указывало, что скорость прокладки подземной галереи составляет от 2,5 до 6 метров в день. Причем на скорость отрывки влияет не только грунт и размеры галереи, но и меры по вентиляции подземной галереи.
Règlements allemands relatifs à la guerre de positions pour toutes les armes - 2e partie : guerre de mines, a.22
[URL=http://souterrains.vestiges.free.fr/spip.php?article32]http://souterrains.vestiges.free.fr/spip.php?article32[/URL]
Из-за отсутствия какого-либо естественного движения воздуха под землей, очень быстро в подземной галерее становиться тяжело дышать и соответственно работать.

Во время подготовки подкопов под немецкие позиции во Фландрии (1я мировая война) для их подрыва, англичане, прокладывая туннели для ходьбы «согнувшись» размером 130 см на 69 см (для обычных соединительных туннелей они использовали размер 183 см на 91 см),
Peter Barton, Peter Doyle, John Vandewalle. Beneth Flandres Fields; Spellmout, 2007, p.85
в глинистом грунте со скоростью 8 метров в день. Для этого использовалась метод откапывания туннеля из положения полу-лежа ногами вперед. Толкая ногами штыковую лопату, один отбивал куски грунта, другой – поднимал их и передавал третьему – заполнявшему земленосные мешки или тележки для выноса.

В то же время, их противники, используя обычный метод – откапывая кирками и совковыми лопатами, продвигались со скоростью 2 метра в день. Англичане работали в 4 смены по 6 часов: 4 человека прокладывали галерею, 4 выносили грунт до основания шахты, 2 поднимали грунт на поверхность, 2 качали воздух в туннель.


И хотя вышеуказанные примеры относятся не к тактике туннельных окопов, а к осуществлению подкопов под позиции противника с целью их подрыва, но они дают некоторое представление о возможной скорости прокладки галереи под землей. Хотя некоторые поправки сделать необходимо. С одной стороны, необходимость соблюдения тишины для полной скрытности работ снижала скорость отрывки, с другой возможность делать галереи менее просторными – увеличивала.

В ходе Корейской войны, когда работы по проходке подземных галерей выполнялись командами из 6 человек (копатели, выносчики грунта, крепильщики, подносчики материалов), средняя скорость проходки за 8 часов работы составляла: в скале – 0,3 – 0,5 м; в выветрившемся камне – 0,7-1,2 м, в грунте – до 2,0 м.  То есть при сменной работе, обеспечивающей круглосуточную проходку галереи, скорость прокладывания галереи в грунте могла достигнуть 6 метров в сутки. Имеются сведения, что для ускорения прокладки галерей в скальной породе в небольших количествах использовалась также взрывчатка.
Command report – 10th AAA Group, October 1952, source N 716

Во Вьетнаме сельское население по требованию партизан прокапывало туннели в глинистом грунте (2 человека откапывали и 2-3 выносили грунт) с примерной нормой 1 кубометр грунта на 1 откапывающего в день (с учетом малых размеров тоннелей, примерно 1,2 – 1.5 метров в день на 1 откапывающего).
[URL=http://web.umr.edu/~rogersda/umrcourses/ge342/Cu%20Chi%20Tunnels-revised.pdf]http://web.umr.edu/~rogersda/umrcourses/ge...els-revised.pdf[/URL]
Правда, необходимо сделать поправку на невозможность организовать непрерывную работу по отрытию туннелей – требовалось еще вести сельхозработы и заниматься другими хозяйственными вопросами.

Много времени занимает подготовка крепежа стен и потолка туннелей (как правило, туннели обшивают деревянными досками). В неустойчивых грунтах он обязателен. Нередко его установка сопряжена с рядом проблем -  так, например, глина после того, как через нее проложен туннель, начинает впитывать влагу и увеличиваться в объеме, вызывая, иногда, обвалы туннелей.
Peter Barton, Peter Doyle, John Vandewalle. Beneth Flandres Fields; Spellmout, 2007, p.76

Получается так, что для прокладки одной только галереи по фронту обороны одного мотострелкового взвода (ок.400 м), при скорости прокладки 6 метров в сутки и прокладывании галереи с двух сторон навстречу друг другу, потребуется 33 дня. В тех же условиях проложить галерею по фронту обороны одного мотострелкового отделения (ок. 100 м) потребует 8 дней. Следует обратить внимание, что в отличие от отрывки окопов открытым способом количество солдат ведущих отрывку туннеля всегда ограничено. Работу по непосредственному откапыванию грунта в туннеле могут вести только один-два солдата. В туннеле просто больше нет места. Увеличив количество солдат, работающих над устройством подземного туннеля, можно добиться только увеличения скорости проведения вспомогательных работ – выноса грунта и относа его подальше от выходов (для маскировки), крепления сводов, маскировки, отрывки внутренних ниш и боковых ответвлений – убежищ и т.п. При отрывке же окопов открытым способом, может одновременно работать все подразделение. Строго говоря, объем вынимаемого грунта при прокладке туннельных окопов может быть даже меньшим, чем при устройстве открытых безбрустверных окопов (также предполагающих относ всего вынутого грунта в сторону от окопов) ручным способом. Дело в том, что туннели можно прокладывать по прямой, тогда как наземные окопы делают зигзагообразными, чтобы затруднить пристрелку артиллерии и прострел окопов фланговым огнем. Но даже в этом случае, скорость прокладывания подземных окопов будет намного ниже по той же самой причине.

Прокладывание галерейных окопов может быть менее затратно по времени, чем прокладывание ходов сообщения открытым способом, только в той ситуации, когда поверхностные ходы сообщения из-за необходимости применить их к местности необходимо прокладывать сильно отступая от прямой. Например, прокладывая подземную галерею можно существенно сократить расстояние с одной стороны холма (сопки) до другой, отрытый наземный ход сообщения в той же ситуации вынужден будет копировать рельеф вершины холма (сопки).

Следует признать, что в общем случае затраты времени на отрывку подземных окопов-туннелей действительно очень велики. Устройство галерейной обороны силами самого подразделения переходящего к обороне, возможно только при наличии очень большого запаса времени. Если время ограничено, то старшие командиры выбирают рубеж, который должен быть оборудован туннельной системой. В помощь подразделениям, переходящим к обороне на этом рубеже, направляются военнослужащие из других подразделений.
Для определенных видов работ можно привлекать также гражданское население, помня, однако, о необходимости сохранение ряда сведений о подземных галереях в секрете. Немного забавно, но для облегчения работ по удалению грунта иногда использовали животных – собак, овец и ослов.

«А нужно ли?»

Часто говорят, что в условиях «современной» войны у обороняющихся просто не будет столько времени, чтобы так зарываться в землю. Аргумент сколь очевидный, столь и неправильный. Примеров войн, в которой обороняющаяся сторона никогда не имела возможности основательно окопаться немного. Сидение войск на одних и тех же позициях, их заблаговременное создание – отнюдь не исключение. Если рассматривать опыт последних конфликтов у армии Ирака было несколько месяцев, чтобы подготовиться, а у Хезболла – около 6 лет. Отказ от использования туннельных окопов, ссылаясь на отсутствие необходимого времени, – один из примеров распространенной ошибки, связанной с подгонкой изучаемых тактических приемов под некую «усредненную боевую ситуацию» в отрыве от реальных обстоятельств того или иного конфликта.    

Существует также непонимание, зачем нужно прокладывать подземные окопы, если можно ограничиться лишь подземными убежищами, которые так же оберегают личный состав от огня артиллерии и авиации при бомбардировках авиации и артобстрелах. Тем более, что непосредственная оборона все равно ведется на поверхности – из тех же открытых траншей и ДЗОТов.
Объяснение очень простое – подземные окопы дают свободу маневра. Нужно не забывать, что подземные убежища, защищают от артогня и бомбардировк авиации, но не от атак вражеской пехоты. Подземные галереи оказывают существенную помощь в противодействии атакам вражеской пехоты. Соединение позиций подземными траншеями делает практически бесполезным для атакующих огневое окаймление отдельных участков атакуемой позиции, то есть их изоляцию путем обстрела подходящих к ним траншей сообщения и путей повода резервов. При соединении позиций подземными окопами обороняющиеся всегда могут безопасно и быстро подводить резервы на угрожаемые участки, в том числе и для локальных контратак, подносить боеприпасы и осуществлять вынос раненых. Важен и моральный фактор. Находящиеся под землей солдаты не чувствуют себя оторванными от своих подразделений, сражающимися в одиночку против массы врагов, а командиры сохраняют возможность действенного контроля над действиями подчиненных. Кроме того, практически полностью исключается возможность контроля с воздуха за перемещениями обороняющихся.  

Имеется пример, когда туннели использовались исключительно для связи передовых оборонительных позиций с тылом. Во время компании в Галлиполи (Первая мировая война, Турция, 1915) передовые окопы австрало-ново-зеландских войск находились очень близко к окопам противника, на дистанции броска гранаты. Это существенно затрудняло артобстрел, так как артиллеристы каждой из сторон боялись задеть своих. Передовые окопы оставались, преимущественно, открытыми. Однако из-за того, что весь остальной плацдарм австрало-новозеладских войск, помимо переднего края, хорошо простреливался турецкой артиллерией, прокладка подземных ходов сообщения к передовым позициям от подземных же убежищ для солдат и хранилищ боеприпасов получила широкое распространение.
Military geography: the influence of terrain in the outcome of the Gallipoli Campaign, 1915.
by Peter Doyle , Matthew R. Bennett

Попробуем предположить, что главный «недостаток» подземных окопов, заключается  в том, что они крайне неудобны для учений мирного времени. Практически полное отсутствие средств механизации работ по прокладке подземных окопов, а значит большие затраты ручного труда, делают туннельные окопы непривлекательными для военнослужащих в мирное время, и вызывают понятное нежелание заниматься их постройкой лишь затем, чтобы через несколько дней учений их забросить.

«Туннельные окопы – это не чудо-средство»

Не стоит впадать в крайность и преувеличивать эффективность подземных галерей как тактического средства борьбы.

«Образцово-показательная китайская победа»

В качестве примера такого преувеличения, можно привести встречающееся в отечественных источниках описания боев в районе Шанганьлина (ShangGanLing) – или Самгамрена по-корейски - за высоты 597,9 (Trianlge Hill) и 537,7 (Sniper Ridge) осенью 1952 года в Корее, где якобы две роты китайских добровольцев с помощью наземно-подземной системы обороны в течение 43 дней успешно отражали атаки около 6 американских дивизий.
полковник Михаил Винниченко «Подземная война» Независимое военное обозрение (приложение к Независимой газете) 06.09.2002
[URL=http://Http://nvo.ng.ru/printed/history/2002-09-06/5_war.html]Http://nvo.ng.ru/printed/history/2002-09-06/5_war.html[/URL]
В связи с героизацией этих боев обеими сторонами конфликта, особенно китайской для которой это была «образцово-показательная» победа (кстати, практически сразу после войны в 1956 г. по этим боям в Китае был снят художественный фильм), сейчас не просто установить, что же там происходило на самом деле. Несомненно одно – американцам удавалось захватывать наземные позиции китайцев, загонять их под землю, обрекая запертые под землей подразделения на бездействие, и основную роль в удержании высот китайцами играли многолюдные наземные ночные контратаки китайских резервов, находившихся во втором эшелоне. И именно они, а не загнанные под землю китайские подразделения, сыграли основную роль в удержании высот. Американцы не отмечают,
что находившееся под землей китайцы доставляли им много хлопот, зато указывают на постоянные китайские контратаки.
- TRUCE TENT AND FIGHTING FRONT by Walter G. Hermes
[URL=http://www.history.army.mil/books/korea/truce/ch13.htm]http://www.history.army.mil/books/korea/truce/ch13.htm[/URL]
- Showdown on Triangle Hill: twelve days of intense combat in October 1952 cost the U.S. 7th Infantry Division 365 KIA for a piece of turf that ultimately remained in enemy hands - Korean War. VFW Magazine,  Sept, 2002  by Richard Ecker
[URL=http://findarticles.com/p/articles/mi_m0LIY/is_1_90/ai_91914493]http://findarticles.com/p/articles/mi_m0LI..._90/ai_91914493[/URL]

Возможно, что преувеличение роли туннельной обороны с китайской стороны, связано с тем, что этот тактический прием использовался китайскими партизанами для борьбы против японцев в годы второй мировой войны и рассматривался ими как «народный и национальный» тактический прием. Отметим, что в обороне высот китайцам помогали ошибки американцев в планировании операции под названием «Решающий поединок» (Showdown) по их захвату.  Она изначально планировалась как операция с ограниченными целями и поэтому сил для ее проведения было выделено недостаточно, ввод их в действие осуществлялся по частям, что не позволяло добиться перевеса над противником.
Бои за Шанганьлин могут служить хорошей иллюстрацией к основной проблеме тактики надземно-подземной обороны – туннели из укрытий быстро превращаются в ловушки для обреченных на бездействие солдат.

История использования подземных галерей в боевых действиях содержит большое количество крайне неудачных примеров их использования, которые, в конечном счете привели к тому, что европейские армии отказались от их использования.

«Первая мировая война»

В годы Первой мировой войны, когда зарывание глубоко под землю, казалось, стало естественным ответом на крайне высокие концентрации артиллерийского огня по оборонительным позициям, такие неудачные примеры также имели место.

В частности, для обороны на одном из участков фронта (в районе горы Корниле – Mont Cornillet) немцы на глубине примерно в 17 метров в возвышенности состоящей в основном из меловой породы оборудовали подземное убежище, вмещавшее приблизительно около трех батальонов пехоты. В наземных траншеях, точнее в том, что от них оставалось после многодневных французских артобстрелов, находилось относительно небольшое число солдат, основной задачей которых было несколько задержать наступления французов, следовавшие за артиллерийской подготовкой.
Die Gruft des Grauens im Kreideberg
[URL=http://www.forumeerstewereldoorlog.nl/viewtopic.php?t=4463]http://www.forumeerstewereldoorlog.nl/viewtopic.php?t=4463[/URL]
Основу же обороны создавали те подразделения, которые, переждав французский артобстрел под землей, контратаковали наступавшие части противника. Так немцам удавалось отбивать французские атаки, и это несмотря на подавляющее превосходство французов в артиллерии.
Убежище имело три выхода.

Узнав о местоположении убежища, французы смогли обстрелом из орудий, завалить выходы из подземного убежища, причем не полностью – вылезти из него было можно. К тому же французы обстреляли выходы снарядами с ядовитым газом. Поскольку очень много людей одновременно попытались покинуть туннель, то на выходе образовалась давка, которая закупорила туннель. Выйти для контратаки гарнизон подземного убежища не смог, выбраться из подземной ловушки удалось лишь нескольким солдатам. Большая часть гарнизона погибла от удушения. В результате немецкая позиция была захвачена. Некоторая время немецкая артиллерия вела огонь по горе, где находился туннель, пытаясь не допустить французов к выходам из туннеля. Однако это было бесполезно.
- Henri Bordeaux, La terre de France reconquise
LA CONQUÊTE DU MASSIF DE MORONVILLIERS
(17 AVRIL-20 MAI 1917)
[URL=http://souterrains.vestiges.free.fr/spip.php?article31]http://souterrains.vestiges.free.fr/spip.php?article31[/URL]
- Le massif de Moronvilliers
[URL=http://167e.regiment.free.fr/167e%20Regiment%20infanterie%201917mai.html]http://167e.regiment.free.fr/167e%20Regime...%201917mai.html[/URL]
В результате анализа этого боя (A.Ludendorff, Chef des Generalstabes des Feldheeres, II Nr.62569 op.Gr.H.Qu., den 16.8.1917 - [URL=http://www.milex.de/forum/einheitenShow.html?messageNummer=880&page=23)]http://www.milex.de/forum/einheitenShow.ht...80&page=23)[/URL] использование больших подземных убежищ было признано нецелесообразным, даже при наличии нескольких выходов. Войска следовало располагать в большом количестве относительно небольших убежищ.
Уязвимым местом подземных убежищ была наклонная галерея, ведущая с поверхности вниз. При выходе на поверхность защитная толща земли составляла всего пару метров, поэтому близкий разрыв снаряда заваливал вход в убежище.
Так до 50% глубоких (до 8 м.) немецких убежищ было разрушено артогнем при наступлении союзников на Сомме.
Д.М.Карбышев, Избранные научные труды, Военное издательство Министерства Обороны СССР, Москва, 1962 год., стр.26-27.
А при той концентрации артиллерии, которая была у союзников, близкие разрывы получались достаточно часто.
Сначала небольшие подземные убежища имели по одному выходу. По указанной причине этого оказалось явно недостаточно.
В дальнейшем убежища стали делать с двумя выходами, чтобы сохранить возможность покинуть убежище в случае завала одного из выходов. В качестве примера таких подземных убежищ, можно привести немецкие позиции в районе леса Ле-Претр (Le Pretre) летом 1918 года. Эти подземные убежища вмещали 16 человек (если они размещались лежа на деревянных нарах) или 80 человек стоя. От убежищ начала войны их также отличало наличие 50 сантиметровой бетонной перегородки примерно посредине наклонной галереи для спуска, перегородка имела бойницу для защиты от проникновения противника во внутрь. Коридор, огибающий перегородку, оборудовался обитой 5мм железными пластинами деревянной дверью. Дверь защищала гарнизон от гранат и отравляющих газов.

DEEP DUGOUTS; FROM FRENCH VIIITH ARMY BULLETIN, JUNE 6, 1918
[URL=http://cgsc.cdmhost.com/cdm4/document.php?CISOROOT=/p4013coll7&CISOPTR=109&REC=11]http://cgsc.cdmhost.com/cdm4/document.php?...=109&REC=11[/URL]

Однако, в ходе войны немцы стали отказываться от использования и таких, усовершенствованных убежищ на передовых оборонительных позициях.
Их рассматривали как ловушки для собственных солдат.
SUMMARY OF INFORMATION, NO. 315, NOVEMBER 2, 1918
DEFENSIVE ORGANIZATION AND TACTICS
TRANSLATION OF GERMAN DOCUMENTS : FROM FRENCH 1ST ARMY BULLETIN, OCTOBER 15, 1918.
[URL=http://cgsc.cdmhost.com/cdm4/document.php?CISOROOT=/p4013coll7&CISOPTR=61&REC=10]http://cgsc.cdmhost.com/cdm4/document.php?...R=61&REC=10[/URL]
Уже в декабре 1916 года, обобщая опыт боев в районе Вердена,  немецкие документы отмечали, что глубокие подземные убежища в траншеях первой линии обороны не должны применяться. С уже существующими надлежало поступить весьма решительно: их по обстановке следовало разбирать, забивать их входы досками, уменьшать их глубину, взрывать (!), или даже откапывать новые линии передовых траншей, не имевших глубоких убежищ (!).
- там же
EXPERIENCE OF THE RECENT FIGHTING ATVERDUN. GENERAL HEADQTJABTERS, 25 December, 1916. Chief of the General Staff of the Field Army. Il/Ia. Nr. 42728 op. Secret. T.40.
- An order issued by the German first army, dated 11 January, 1917
[URL=http://cgsc.cdmhost.com/cgi-bin/showfile.exe?CISOROOT=/p4013coll9&CISOPTR=71&filename=72.pdf]http://cgsc.cdmhost.com/cgi-bin/showfile.e...filename=72.pdf[/URL]
Откуда такая ненависть к достаточно совершенным в инженерном плане сооружениям?
Официально объяснялось это тем, что в момент вражеской атаки, после переноса противником артогня в глубь обороны, пехотинцы из подземных убежищ не успевают добежать до своей огневой позиции во время, атакующий противник захватывает наземные позиции раньше, чем те открывают огонь. Как отмечали немцы, часть пехоты «не выбегала из подземных убежищ достаточно быстро».
- там же
- Extracts from a German Document, Issued by the Sixth ArmySeptember 27, 1916, Entitled
SUPPLEMENTARY INSTRUCTIONS AS TO THE CONSTRUCTION OF DEFENSES.
[URL=http://cgsc.cdmhost.com/cgi-bin/showfile.exe?CISOROOT=/p4013coll9&CISOPTR=71&filename=72.pdf]http://cgsc.cdmhost.com/cgi-bin/showfile.e...filename=72.pdf[/URL]
Действительно, находящимся на большой глубине солдатам труднее уловить перенос артогня вглубь обороны и переход пехоты противника в атаку. Как следствие, решение

Если у кого-то есть возможность, просьба высказать свои замечания и вопросы по проекту статьи.
Хотелось бы сразу оговориться – источники приходилось читать нередко «между строк».
Во многих случаях (там, где не идет прямое цитирование) источник дает лишь косвенное подтверждение тои или иной мысли. В принципе, проект статьи подготавливался исходя из попыток ответить на вопрос как бы я наиболее разумным способом строил атаку «людскими волнами».
Заранее спасибо.

Атака людскими волнами: тактика пьяных идиотов или обоснованный тактический прием?
«Массированной атакой на ротный опорный пункт устремился… отряд, численностью более 400 человек…Бандиты наступали волнами… Десантники … отражали атаки … ваххабитов, которые… шли … в полный рост. … ваххабиты отступали, но затем накатывались новой волной »
Из книги О.В.Деменьтева, Клевцова В.В. «Шаг в бессмертие. О подвиге воинов 6-й роты 104-го полка 76-й гвардейской десантной дивизии. М.: Издательский дом «Звонница-МГ», 2007 г.

«Устаревшая тактика»

Тактике атаки «людскими волнами» традиционно не уделяется сколько-нибудь значительное внимание. Когда говорят о ней, обычно представляются солдаты, которые, будучи в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, бегут толпой на вражеские пулеметы в расчете на то, что у противника либо кончатся боеприпасы, либо не выдержат нервы, и он побежит.  В справочнике младшего командира (М.: Воениздат, 2007 г., стр.114) имеется весьма категоричное предписание: «Атака противника в полный рост, как ведущая к большим потерям, не допускается». Все, что об этой тактике известно – это то, что так воевать нельзя. При этом из конфликта в конфликт «запрещенная» тактика продолжает применяться.

Действительно, на первый взгляд, кроме попытки задавить числом, невзирая на чудовищные потери, в ней ничего нет.
Приведем достаточно характерное описание американского опыта, относящиеся к периоду Корейской войны.
«Атаки на позиции … проводились волнами. Первая волна состояла из молодых корейцев практически не имеющих военной подготовки. Каждый солдат имел винтовку, но не стрелял из нее. Они достаточно легко выкашивались огнем обороняющихся, но за счет расхода драгоценных боеприпасов. Следующая волна состояла из немного более подготовленных корейцев, которые стреляли из винтовок, но редко целились. Эта волна также останавливалась огнем, но расстреливалось еще больше боеприпасов. Третья и четвертая волна также состояли из мало подготовленных солдат. Но когда огневая мощь войск ООН ослабевала из-за недостатка боеприпасов, волна из опытных солдат захватывала оборонительные позиции»
(Enemy tactics, Headquarters Eighth U.S. Army Korea 1951, стр.38)
Ветеран Корейской войны, вспоминая китайскую атаку в 1951 году, так ее описывает: « [китайцы] были как волны, бесконечно накатывающаяся на берег, одна за другой. У них не было даже винтовок, только гранаты, и они должны были приблизиться к нам на 25 метров. Стволы наших пулеметов накалялись докрасна и изгибались от перегрева. Мы были вынуждены лить на них воду.»
[URL=http://evalu8.org/staticpage?page=review&siteid=3209]http://evalu8.org/staticpage?page=review&siteid=3209[/URL]
Geoffrey York, «Korean War horrors linger, 50 years later» - The Globe & Mail
Monday, July 21, 2003

Умной такую тактику не назовешь. Потери при ее использованию должны быть  колоссальными. Ее применение означает, что уровень подготовки солдат и командиров  чрезвычайно низок.

Однако, не будем торопиться с выводами. Более внимательный анализ показывает, что не все так однозначно.

«Отказ от атак толпами в 1ю мировую войну»

Для начала вспомним, что отказ от тактики атаки бегом в полный рост большими группами пехоты произошел в европейских армиях еще в ходе Первой мировой войны. Тогда, оплаченный кровью многих тысяч солдат опыт показал, что пулеметы обороняющихся «выкосят» ЛЮБОЕ количество атакующей таким образом пехоты, если их не подавить. Весьма характерный пример – 7 августа 1915 года австралийцы атаковали турецкие окопы на высоте Бэйби 700 (Галлиполи). Австралийские окопы были всего в 30-40 метров от турецких. Перед атакой была произведена артиллерийская подготовка мощными корабельными орудиями. Из-за того, что артподготовка закончилась на 7 минуть раньше, чем планировалось, турки успели выйти из убежищ и занять оборонительные позиции. Три волны австралийской пехоты были выкошены полностью. Ни один австралийский солдат не достиг турецких окопов. Расстояние в 30-40 метров оказалось непреодолимым под огнем.
Возникший вследствие неспособности пехоты преодолеть стену пулеметного огня, позиционный кризис той войны вроде однозначно показал, что атаки пехоты «волнами» (если они существенно не поддержаны артиллерией и/или танками) невозможны.
Для выхода из возникшей ситуации использовались разные способы. Противник загонялся артогнем в убежища, а атакующая пехота подводилась настолько близко к окопам противника во время артобстрела, что она успевала после прекращения (переноса) артогня добежать до них быстрей, чем обороняющиеся успевали открыть огонь из стрелкового оружия по атакующим. Нередко для этого проводилось планомерное сближение собственных окопов с окопами противника, откапывая свои окопы все ближе и ближе к окопам противника. Выкапывали скрытые подземные туннели, подходившие практически вплотную к вражеским окопам, выход из которых откапывался только во время артподготовки атаки. Это делалось для того, чтобы уменьшить расстояние, которое первой волне атакующих нужно преодолеть по открытому простреливаемому пространству и чтобы атакуемый противник не успел открыть огонь. Делали подкопы под окопы противника, подрывали их, немедленно направляя в образовавшиеся бреши пехоту. Пускали пехоту за лавиной танков. Очищали окопы от противника отравляющими веществами. Окружали огневые точки противника воронками от снарядов и бомб и усеивали ими нейтральную полосу между окопами противоборствующих сторон, чтобы небольшие группы пехотинцев, делая короткие перебежки от воронки к воронке, могли максимально сблизиться и уничтожить в бою на короткой дистанции основные пулеметные точки противника и даже просочится в тыл. Но от мысли, что пехота сама по себе может прорвать оборону, атакуя бегом через открытое пространство, отказались все.
Как же получилось так, что в Корейской войне атаки устаревшими «людскими волнами» нередко заканчивались успехом атакующих? Что же произошло? Почему-то в Первую мировую войну никто не жаловался на то, что последовательные волны атакующих оставят обороняющихся без боеприпасов. Неужели пройдя обе мировые войны, американцы разучились стрелять из пулеметов!? Попробуем найти объяснение.

«Остановил ли пулемет атакующую толпу?»

Само по себе наличие пулеметов у обороняющихся далеко не всегда означает, что бегущая в полный рост пехота атакующих будет выбита полностью, до того момента как она достигнет оборонительных позиций противника. Для этого необходимо наличие ряда условий, которые  на фронтах 1й мировой имелись, однако сказать, что они присутствуют везде и всегда нельзя.
Во-первых, должна быть хорошо просматриваемая местность и хорошая видимость, чтобы после начала атаки противника у пулеметчика было время поразить в назначенном ему секторе, чтобы он мог скорректировать огонь, чтобы он просто видел цели. В Европе 1й мировой войны нейтральная полоса между окопами хорошо просматривалась, и атаки осуществлялись днем. В Корее атаки людскими волнами предпринимались, как правило, в условиях ограниченной видимости (ночью, в дождь, при тумане, в местах с густой растительностью).
Во-вторых, крайне желательно, чтобы атакующий противник был вынужден затратить некоторое время на преодоление какого-нибудь препятствия, которое реально задерживает атаку и заранее пристреливается пулеметом. В 1ю мировую войну широкое применения нашли заграждения из колючей проволоки, многие атаки захлебывались при попытках их преодоления. В Корее такие заграждения хотя и применялись, но с гораздо меньшим размахом (до стабилизации фронта в районе 38 параллели). Проволочные заграждения далеко не всегда были сплошными, они были менее глубокими и проходы в них проделывались гораздо проще и быстрее. Они не задерживали атакующих так, как это было в 1ю мировую войну. Кроме того, в Азии использовали такие «неевропейские» способы проделывания проходов как подрыв саперов-смертников вместе со зарядами разминирования, что позволяло создавать проходы «на бегу». Отметим, что при прорыве из Первомайского радуевцы пытались снять минные поля смертниками, которые катались по полю, пытаясь вызвать разрывы мин. Сходный способ разминирования – направлениями первой волны атакующих прямо на минные поля - использовался Ираном во время Ирано-Иракской войны.
В-третьих, существенное значение имеет и расположение пулемета относительно цепи атакующих. Для того, чтобы пулеметный огонь мог гарантировано остановить цепь вражеской пехоты, требуется, чтобы он вел так называемый продольный («анфиладный») фланкирующий огонь. Если цель имеет большое протяжение по фронту и малое в глубину (что имеет место в случае стрельбы по стрелковой цепи), то вероятность попадания значительно увеличивается при стрельбе во фланг. В этом случае длинная ось эллипса рассеивания, совпадает с длинной осью цели. Проще говоря, если смотреть во фланг пехотной цепи, солдаты ее составляющие закрывают почти весь сектор обстрела, так, что промахнуться трудно. Очевидно, что останавливающий эффект пулеметного огня против атакующей пехоты проявляется в наибольшей степени, когда пулемет может выбивать групповые цели, а не когда пулеметчик вынужден выцеливать отдельных солдат противника.  
В 1ю мировую войну основу обороны составляли как раз фланкирующие пулеметы  ведущие продольный огонь по цепям атакующей пехоты. Было достаточно времени, чтобы разместить пулемет в удобном для такого фланкирования месте. Нередко фланкирующие пулеметы находились существенно позади и сбоку от защищаемой ими позиции, в секторе обороны другого подразделения. Пулеметные команды могли не подчиняться командиру сектора обороны в котором они располагались, поскольку в противном случае в напряженный момент боя он бы потребовал вести огонь в своем секторе, а не защищать соседний.
Сделаем отступление и отметим, что на преимуществах флангового огня основывается один из тактических приемов, применяемый в ряде армий, - так называемый  ближний защитный огонь (final protective fire) пулеметов. Когда цепь атакующих делает рывок непосредственно к окопам обороняющихся, пулеметчики одновременно по команде перестают вести огонь по отдельным целям и разворачивают свой пулемет так, чтобы траектории пуль были почти параллельны обороняемому фронту и  проходили на уровне пояса атакующих. Огонь ведется не по целям, а непрерывно вдоль заранее определенных для каждого пулемета линий. Расчет строиться на том, что атакующие солдаты сами «вбегут» в поток пуль.      
По мере насыщения пехотных подразделений пулеметами, они стали неотъемлемой частью вооружения самых мелких групп пехоты, что привело к использованию их преимущественно для ведения огня во фронт по атакующим. Хотя пулеметы зачастую ставят на фланге обороняющегося  подразделения, но фланкирующий огонь они фактически не ведут. Реально для фланкирования необходимо так располагать пулемет, чтобы фронтальный огонь он вести не мог, иначе пулеметчик обязательно будет защищать в первую очередь сам себя, стреляя во фронт, а не защищать другой фланг позиции. Пусть даже последний вид огня более эффективен.  
Еще одним существенным моментом является хорошая подготовка пулеметчиков. Стрелять из пулемета на средние и большие дистанции не так просто, как кажется. Правильная наводка требует навыка и знаний. В 1ю мировую войну, поскольку пулеметчиков еще учили вести огонь с закрытых позиций и на предельных дальностях как артиллеристов, то уровень подготовки наводчиков пулеметов был высок. Позднее пулеметы стали рассматривать как более простое оружие, ведущее огонь на меньшие дальности и прямой наводкой, соответственно, уровень требований и, как следствие, уровень подготовки снизился.
Одним словом, вывод о том, что наличие пулеметов гарантированно сорвет любую атаку пехоты, наступающей бегом в полный рост, справедлив далеко не для всех тактических ситуаций. Даже неорганизованная атака толпой при численном перевесе, может окончиться победой атакующих.

«Японские попытки»

И все же, как кажется, главной причиной успеха «устаревшей» тактики, являлось то, что в нее были внесены изменения, которые не были замечены европейскими и американскими военными специалистами. Упор ими был сделан на осваивание новых средств ведения войны. Но в то же время сохранялось большое число стран, не имевших индустриальной базы, сопоставимой с военной промышленностью европейских стран или США. И офицерам этих армий приходилось изворачиваться и придумывать способы борьбы с противником, обладающим полным техническим превосходством. Можно сколько угодно потешаться над несовершенством их военной техники, но все это до тех пор, пока не поставишь себя на место офицера такой армии. Известно, что у противника все намного лучше, но воевать и стремиться победить нужно сейчас, не дожидаясь пока твоя страна даст тебе сопоставимую технику.
В частности, такая задача встала перед военными специалистами довоенной Японии. Анализируя опыт 1й мировой войны, они стремились найти решение как атакующей пехоте достигать атакуемых позиций с минимальными потерями, чтобы завязать штыковой бой в окопах противника. В качестве тактического решения этой проблемы, вышедший в 1928 году японский полевой устав особое внимание уделял скрытному сближению с позициями противника, с тем, чтобы пехоте оставалось преодолеть одним броском 30-50 метров до окопов противника. Расчет был на то, что противник просто не успеет открыть сколько-нибудь эффективный ответный огонь за то время, которое потребуется атакующим для преодоления этих 30-50 метров.
Edward J.Drea Nomonhan: Japanese-Soviet Tactical Combat, 1939
[URL=http://www-cgsc.army.mil/carl/resources/csi/drea2/drea2.asp]http://www-cgsc.army.mil/carl/resources/csi/drea2/drea2.asp[/URL]

С учетом того, что скрытное сближение с позициями обороняющихся легче производить в условиях ограниченной видимости, то упор в подготовке делался на проведение ночных атак. Впоследствии, ночные атаки с целью сблизиться на дистанцию штыкового удара стали своего рода визитной карточкой японской пехоты 2й мировой войны. В принципе, такая «подкрадывающаяся атака» -  вполне разумный тактический прием, в той или иной степени применявшийся всеми армиями. Однако, опыт применения «подкрадывающийся атаки» японцами во время 2й мировой войны показал, что эта тактика, часто давала сбои.
История боев американской армии против японцев на островах в Тихом океане знает немало примеров, когда атакующие таким образом японцы несли потери, несопоставимые с достигнутыми результатами, которые были в лучшем случае ничтожны, в худшем – катастрофичны для японских подразделений. Причин тому было несколько.
Далеко не всегда возможно скрытно подползти к окопам противника на требуемые 50-30 метров, если сближение осуществляет сколько-нибудь крупное подразделение. Чем больше количество «подкрадывающихся» солдат, тем выше вероятность того, что кто-нибудь сделает ошибку и выдаст неосторожным звуком либо движением своих. Узнав о незваных «гостях» обороняющиеся обрушат на них свой огонь, и атакующем придется отступать под огнем противника, неся большие потери. Это хороший пример того, что не всегда тактика малых подразделений может быть эффективна для крупных, и что невозможность применения какого-то тактического приема крупным подразделением, автоматически не означает негодность его для малых подразделений. Отметим, что японцы, обученные в наступательном духе, при раннем их обнаружении (до выхода на расстояние 30-50 метров до окопов противника) все равно поднимались в атаку, что нередко влекло бесполезную гибель всего атакующего подразделения.
«Подкрадывающаяся атака» имела и другой недостаток. Даже при скрытном выходе на требуемые 30-50 метров, она работала только против первой линии обороны. Захватив ее, атака продолжалась дальше бегом в полный рост, хотя эффекта внезапности уже не было. Огневые средства, расположенные чуть в глубине обороны, расправлялись с атакующими.    
Японский опыт, в целом, оказался неудачным и казалось бы только подтверждал выводы, сделанные в ходе 1й мировой войны о невозможности пехотных атак бегом в полный рост. Однако, постоянные вынужденные попытки атаковать пехотой, не имевшей существенной поддержки танками, артиллерией, авиацией, против технически превосходящего противника привели к тому, что в ходе войны японцы постепенно начали «нащупывать» приемы, которые все же помогали достигать успеха и в таких обстоятельствах.
Приведем ряд примеров таких приемов японской армии, которые были отмечены в американских разведывательных  бюллетенях, извлечения из которых даны ниже:

- «Как правило, японские контратаки сопровождались яростной стрельбой из пулеметов и ружей, а также воем, криками и другими шумами. Очевидная цель такой тактики было напугать американских солдат, вынудить вести огонь, чтобы обнаружить их позиции, а также прикрыть основную атаку. Основная же атака осуществлялась скрытно с другого направления, японцы подползали как можно тише с примкнутыми штыками к нашим позициям.» (Новая Гвинея 1944 г.)
[URL=http://www.lonesentry.com/articles/jp-defense-jungle/index.html]http://www.lonesentry.com/articles/jp-defe...ngle/index.html[/URL]
Japanese defense tactics in the hilly and mountainous jungle terrain of New Guinea during WWII as reported by U.S. observers. The article originally appeared in the March 1944 issue of the U.S. Intelligence Bulletin.
[URL=http://www.lonesentry.com/articles/jp_documents/index.html]http://www.lonesentry.com/articles/jp_documents/index.html[/URL]
"Notes on the Japanese—From Their Documents" from Intelligence Bulletin, October 1943

- «После начала атаки японцы издавали много шума, стреляя из минометов, кидая гранаты, хлопушки (Прим.авт. – так в оригинале firecrackers), крича и свистя. Шум создавался для того, чтобы спровоцировать на ведение огня…  Ночные атаки производились на небольшом фронте, но их минометы били вглубь и по флангам, чтобы создать впечатление атаки большого подразделения широким фронтом. … Когда наши войска открывали огонь, японцы пытались просочиться во фланг и в тыл, где после сбора … эти группы пытались атаковать наши позиции под прикрытием минометов и огня гранатами» (Июнь 1943 г.)
[URL=http://www.lonesentry.com/articles/jp-milne-bay/index.html]http://www.lonesentry.com/articles/jp-milne-bay/index.html[/URL]
"Japanese Tactics at Milne Bay" from Intelligence Bulletin, June 1943

- «В ночных атаках японцы направляли  авангарды по лощинам через густую растительность, оставляя более открытые возвышенные участки для основной группы... Основная группа издавала шум с тем, чтобы сокрыть шумы, издаваемые авангардами. Авангарды расчищали джунгли вдоль путей дальнейшего сближения для крупных подразделений и обозначали тропы светящейся краской.»  (Март 1943)
[URL=http://www.lonesentry.com/articles/ttt07/japanese-tactics-guadalcanal.html]http://www.lonesentry.com/articles/ttt07/j...uadalcanal.html[/URL]
Japanese tactics on Guadalcanal appeared in Tactical and Technical Trends, No. 21, March 25, 1943.

- «Зачастую … японцы не использовали предварительную подготовку атаки огнем. После начала перестрелки, цепь залегала, а пулеметы стреляли поверх голов [залегших солдат] и открывался огонь из минометов по нашим позициям. Под прикрытием этого огня [японцы] старались подползти так близко, чтобы можно было забросать наши позиции гранатами. Обычно в ходе таких атаках, враг заменял измотанных солдат из передовых линий на свежие резервы.» (Апрель 1943)
[URL=http://www.lonesentry.com/articles/ttt07/kokoda-trail.html]http://www.lonesentry.com/articles/ttt07/kokoda-trail.html[/URL]
Japanese tactics during the fighting on the Kokoda Trail in New Guinea appeared in Tactical and Technical Trends, No. 23, April 22, 1943.

-  «Японская тактика работает на создание испуга, чувства отрезанности от своих войск… [Для этого используется] новое оружие – шум. Одним из средств создания шума являются огонь из [«просочившегося»] пулемета в тылу в течение всей ночи. Это очень быстро приводит к возникновению мысли о том, что «мы отрезаны». Иногда, некоторое количество снайперов просачиваются в тыл с той же целью. Они стреляют в пустоту. Жертв, как правило нет, но … войска становятся склонны к бегству или сдаче в плен, когда их атакуют с фронта и фланга. Обычно бегство с поля боя через позиции «фантомных» войск, которые их [якобы] окружили, проходит без потерь.» (Май 1943)
[URL=http://www.lonesentry.com/articles/ttt07/noise.html]http://www.lonesentry.com/articles/ttt07/noise.html[/URL]
Japanese use of noise to confuse and demoralize Allied troops in the Pacific is taken from Tactical and Technical Trends, No. 25, May 20, 1943.

- «Атакующие войска делились на две или более волны перед штурмом. Первая волна, состоящая из штурмовых групп (в оригинале task unit – прим.авт.) атаковала заранее определенные огневые позиции. Если эти позиции не были уничтожены, к тому моменту как вторая волна достигала вражеских позиций, вторая волна переходила первую и пробивалась в тыл противнику. Иногда, зачищающие подразделения следовали за второй волной, и уничтожали очаги сопротивления, оставшиеся позади передовых подразделений атакующих» (июль 1945)
[URL=http://www.lonesentry.com/articles/jp_smoke/index.html]http://www.lonesentry.com/articles/jp_smoke/index.html[/URL]
"Smoke in the Attack—A Study by the Kwantung Army" from Intelligence Bulletin, July 1945

- «Просачивание. ..Японцы … высылают патрули в тыл противнику. Эти патрули небольшие, включают от двух солдат до нескольких дюжин. Каждый солдат несет с собой запас еды на несколько дней. На начальном этапе атаки просачиванием небольшие патрули проползают вокруг флангов или через оборонительные позиции с целью их окружения. Эти патрули бездействуют пока их товарищи с фронта не пойдут в ложную массированную фронтальную атаку. Тогда просочившиеся патрули открывают огонь для создания впечатления прорыва противника в тыл. При этом патрули перемещаются, даже если по ним ведут огонь. Интенсивность огня от необычно большого числа автоматического оружия, имеющегося на руках у патрулей и фронтально атакующих подразделений, создает впечатление, что атакующих больше, чем на самом деле.»
[URL=http://www.lonesentry.com/manuals/japanese-warfare/japanese-ground-forces.html]http://www.lonesentry.com/manuals/japanese...und-forces.html[/URL]
Japanese Warfare: A Summary
Military Intelligence Service, Information Bulletin No. 16, May 20, 1942

К концу 2й  мировой войны японская армия не успела полностью обобщить и начать применять весь накопленный тактический опыт. Додумывать пришлось северным корейцам и китайцам в ходе разразившейся вскоре войны в Корее. Им также приходилось  атаковать пехотой позиции технически превосходящего противника.

«Подход найден»

Каков же был итог развития тактики атак «людскими волнами»?
Наиболее значимое изменение было в том, что сами «волны» - то есть цепи солдат, следующие одна за другой, стали не основным инструментом прорыва обороны. Главную роль стали играть небольшие группы солдат с узко-специализированными задачами, действующие во взаимодействии с «волнами»-цепями. А сами «волны» в момент прорыва обороны противника, стали выполнять отвлекающую роль. Их основная задача сводилась к добиванию противника, дезорганизованного действием малых групп.
Говоря языком северо-корейской пропаганды, такая «самобытная тактика боя» основывалась на «сочета[нии] удар[ов] крупных и малых отрядов».
Гавриил Коротков «Великий стратег XX века» стр.64, М: «Палея» 1997
Enemy tactics, Headquarters eighth U.S. army Korea (EUSAK), p.41

Попробуем разобрать, как построена «правильная» атака «людскими волнами»

Для атаки волнами, одновременно с цепями, применяются следующие малые группы солдат:
1) Группы просачивания
2) Снайперы или специально выделенные стрелки
3) Штурмовые группы

Обозначим особенности действий этих групп.

Перед запланированной атакой в тыл к противнику начинают проникать небольшие группы солдат. В случае поимки такие группы вполне сходят за разведку. При необходимости такие группы накапливаются в заранее установленных укрытых местах, образуя относительно большие подразделения – роты и даже батальоны. Задача этих групп – в момент основной атаки своих сил ударить по коммуникациям и узлам управления, связать тыловые подразделения, а также прислугу артиллерийских орудий и экипажи танков «пехотным» боем, заставить их заниматься самообороной, а не поддержкой первого эшелона,  не давать подтягивать резервы и подвозить боеприпасы,  воспрепятствовать свободе передвижения в тылу.
Enemy tactics in Korea, Field study, Dec 1951, p.122,
[URL=http://carlisle-www.army.mil/cgi-bin/usamhi/DL/metadoc.pl?docn]http://carlisle-www.army.mil/cgi-bin/usamh...tadoc.pl?docn[/URL]...
Combat information bulletin #1; headquarters eighth us army, Korea; s.3

Понятно, что сколько-нибудь продолжительное время эти группы вести бой не могут (переносимый боекомплект весьма ограничен). Но этого и не требуется. Для них главное – изолировать подразделения первого эшелона обороняющихся в момент атаки их с фронта.  
Ничего нового в этом приеме нет. Просачивание применялось нашей армией во время Великой Отечественной Войны. А.А. Потапов в книге «Искусство снайпера» (М: ФАИР-ПРЕСС, 2001 стр.333) приводит пример года, «в 1944 году группу снайперов забросили в немецкий тыл с заданием подойти скрытно к противотанковой артиллерийской батарее, поставленной немцами на танкоопасном направлении, и расстрелять артиллерийскую прислугу при начале танковой атаки. Мероприятие удалось на славу, но до этого снайперам пришлось двое суток сидеть под мусорными кучами.. в 400 метрах позади немецкой батареи.»

Если группы просачивания действуют в тылу противника, то два других типа групп -перед фронтом обороны первого эшелона.

Снайперы или отдельные стрелки в период перед атакой скрытно выдвигаются в места, с которых будет удобен обстрел позиций обороняющихся во время атаки стрелковых цепей-«волн» (подползая близко к позициям противника, располагаясь на соседних высотах, на флангах), маскируются, а при наличии времени скрытно окапываются, и ждут пока стрелковая цепь не пойдет в атаку. В то время как обороняющиеся будут «заняты» расстрелом атакующей цепи и все их внимание будет приковано к несущейся на них разъяренной толпе, снайперы выявляют все основные огневые точки противника и методично уничтожают их. Во многих случаях это происходит практически безнаказанно, поскольку в этот момент наблюдение за всем, что в стороне от атакующей цепи, как правило, прекращается.
Enemy tactics, Headquarters EighthU.S.Army in Korea (EUSAK), p.44 (косв.)
Позднее, аналогичный прием применялся душманами в Афганистане.
В.Ковтун «Леденящий зной Шарджоя» сборник «Спецназ ГРУ-2 Война не окончена, история продолжается» Москва, Русская Панормам, 2002, стр.296


Начинают же атаку штурмовые группы – они стараются осуществить «подкрадывающуюся атаку» так как было описано выше.
Enemy tactics, Headquarters EighthU.S.Army in Korea (EUSAK), p.41

По американским отчетам, передовым «подползающим» группам до их обнаружения противником удавалось обычно сблизиться на расстояние от 15 до 140 метров.
Scott R. McMichael, Light infantry, The Chinese communist forces in Korea, U.S.Army Command and General Staff College, Fort Leavenworth, KS 66027-6900

Однако, от аналогичной тактики японцев, имеется существенное отличие. Скрытное сближение с позициями противника осуществляют небольшие группы солдат. Их обнаружение менее вероятно. Шансы того, что эти штурмовые группы в момент завязки боя выведут наиболее опасные для атакующих огневые средства противника значительно выше. Другим отличием от японской тактики был отказ от нацеленности на штыковой бой, и широкое использование метателей гранат, прикрываемых автоматчиками.
Enemy tactics, Headquarters eighth U.S. army Korea (EUSAK), p.39, 1951
Штурмовые группы могли действовать в разных построениях – либо разворачивались в цепь, либо действовали в колоннах по одному и даже по два и по четыре, либо вообще не придерживались каких-либо построений.
Enemy tactics, Headquarters EighthU.S.Army in Korea (EUSAK), p.36
Combat information bulletin #1; headquarters eighth us army, Korea; s.e)

В целом, порядок действий этих групп схож с тактикой немецких штурмовых групп 1й мировой войны. В частности, здесь также имеется отказ от одновременного захвата оборонительной позиции противника по всей длине атакуемого участка. Последнее требование нередко выдвигается для того, чтобы избежать поражения огнем противника с флангов вырвавшихся вперед групп.  Тактика штурмовых групп допускает действия наоборот - усилия сосредотачиваются на «вбивание клиньев» как можно глубже в оборонительную линию противника, независимо от наличия противника на флангах. С этим противником должны разобраться следующие за штурмовыми группами подразделения.
Нередко, самые передовые группы китайцев вообще не имели никакого индивидуального оружия, кроме гранат.
Enemy tactics, Headquarters EighthU.S.Army in Korea (EUSAK), p.36
Такой отказ от винтовок, в пользу большого количества гранат – также достаточно характерное явление для конца 1й мировой войны. Использование передовых цепей метателей гранат, не имевших винтовок, впереди перед обычной пехотой было тогда широко распространено.  Гранаты гораздо удобнее винтовок для скрытного сближения и для боя в траншеях.
В случае обнаружения штурмовых групп и открытия огня по ним, «волны» начинают атаку. Используя то, что все внимание обороняющихся переключается на атакующие цепи, штурмовые группы могут сменить позицию и атаковать в другом месте. Обороняющимся приходится делать не легкий выбор: то ли вести огонь по несущейся на них издалека толпе, то ли вести ближний бой с небольшими группами вражеских солдат, укрывающимися за складками местности.

Если внезапная атака штурмовых групп удалась – то стрелковые цепи -«волны» действуют просто как второй эшелон, добивая оставшегося противника. Но даже если же атака штурмовых групп не полностью удалась, то «волны», следующие одна за другой, то же не отдаются просто так на расстрел. То, что атаки первых «волн» будут захлебываться может быть … планируемым действием со стороны атакующих.

Перед дальнейшим изложением необходимо сделать небольшое пояснение. Нормативные документы, как правило, требуют от обороняющихся открывать огонь по противнику с приближением его на дальность действительного огня своего оружия. (Например, п.112 Боевого устава по подготовке и ведению общевойскового боя, часть 3, 2005). В технических описаниях конкретных образцов вооружения можно встретить, например, следующие цифры: прицельная дальность для пулемета ПК – 1500 метров, дальность его наиболее действительного огня – до 1000 метров. Из этого делается ошибочный вывод, что пулеметчик, вооруженный ПК, при подходе противника на расстояние в 1000 метров, если не раньше, должен по нему открыть огонь. Однако, реальная дальность эффективной стрельбы из стрелкового оружия меньше чем указываемые в наставлениях прицельные дальности и дальности наиболее действительного огня. Последние можно принимать во внимание лишь в наиболее удобных для стрельбы ситуациях, что не так уж часто встречается. На реальную эффективную дальность стрельбы влияют не только и не столько технические показатели конкретного образца вооружения, но условия наблюдения, размеры целей, занимаемое положение для стрельбы, физическое и психологическое состояние стреляющего,  его уровень подготовки и т.п.. Понятно, что на дальностях в 1000 и 1500 метров средний пулеметчик, если и будет попадать, то только случайно. Дальность эффективного огня для того же пулемета ПК, в определенных условиях, может составить и 200 метров, огонь по всему, что дальше будет, как правило, мимо цели. Открытие огня сразу после обнаружения противника, до его подхода на эти 200 метров, повлечет малополезный расход боеприпасов.
Причем, атакующий может искусственным образом сокращать дальность эффективного огня обороняющихся. Например, в Корее атаки «волнами», как правило, проводились ночью.  Разумеется, американским войскам было относительно не сложно осветить район обороняемых позиций во время атаки. Но в любом случае меткость огня ночью снижается. Причем это справедливо и по сей день, в том числе при использовании приборов ночного видения. В некоторых случаях, для создания прикрытия для атак использовались поджоги лесов или кустарника перед фронтом и в тылу (последнее - чтобы быть застрахованным от перемены направления ветра) атакуемой позиции, создававшие плотную пелену дыма. Снижается эффективность огня при атаках, когда солнце бьет прямо в глаза обороняющимся, или проводимых в проливной дождь, в тумане, во время снегопада.

Открытие огня задолго до захода противника в зону эффективного огня своего оружия – широко распространенная практика. Ей способствует не только неправильно понимание нормативных документов, но и психологическая особенность – человек стремиться не допустить приближение источника опасности к себе. Поэтому обороняющиеся зачастую ведут огонь не на уничтожение противника, а с той целью, чтобы он держался как можно дальше от обороняемых позиций.  
Такой огонь допустим, когда нет проблем с пополнением боекомплекта. В условиях, когда обороняемая позиция отрезана от своих, такой огонь, приводящей к  быстрой трате боеприпасов, вести нельзя.
Использование указанной ошибки – один из элементов, на котором, может строиться  атака «волнами».

Первые «волны» могут сознательно прекратить атаку до захода в зону эффективного огня обороняющихся. Не добежав, например, 250-300 метров до атакуемых позиций цепь либо начинает откатываться назад, что субъективно воспринимается обороняющимися как срыв атаки и отступление, либо залегает, что воспринимается как гибель атакующей цепи под огнем.
В зависимости от ситуации залегшие солдаты либо отползают назад, с тем, чтобы вновь атаковать, создавая иллюзию бесконечных людских резервов у атакующих либо накапливаются на достигнутом рубеже. Возможен вариант, когда атакующие пытаются продолжать атаку уже ползком (целиком всем подразделением либо выделив отдельные штурмовые группы).
Волна за волной «изымают» боекомплект у обороняющихся, не заходя в зону его эффективного огня. Разумеется, атакующие несут потери, однако весьма далекие от заваливания местности трупами. При этом, за счет действий выделенных снайперов или стрелков и штурмовых групп обороняющимся также причиняется существенный вред.
Другим способом «изъятия боеприпасов» был следующий тактический прием. Как только по атакующей «волне» открывался огонь, она залегала. Противник, как правило, не сразу прекращал огонь, продолжая стрелять в пустоту. Когда же все-таки огонь прекращался, «волна» делала очередной рывок вперед.  
Enemy tactics, Headquarters EighthU.S.Army in Korea (EUSAK), p.36
Следует признать, что эффект «изъятия боекомплекта» применительно к войне в Корее возникал, зачастую сам собой, по очень прозаической причине, не связанной ни с какими тактическими изысками. Местность в Корее гористая, а оборонительные позиции американцы часто располагали близко к топографическому гребню, чтобы увеличить обзор, а также затруднить артиллерии противника пристрелку и снизить вероятность попаданий снарядами по позициям. (Любопытно, но такое размещение, похоже, прямо запрещено п.13 абз.8 нового российского Боевого Устава). Атаки нередко осуществлялась вверх по склону, что физически очень изматывало наступавших. Поэтому вместо стремительных атак бегом, получался медленный изматывающий подъем в гору.

Это, как ни странно, работало на руку китайцам и северным корейцам. Атакующая «волна» долго преодолевала расстояние с момента обнаружения противником до захода в зону действительно эффективного огня обороняющихся. Обороняющиеся «успевали» в значительной степени израсходовать свой боекомплект еще до того, как атакующие входили в зону их эффективного огня.  
И только тогда, когда огонь обороны существенно ослабевает из-за потерь и исчерпания боекомплекта, только тогда перед очередной, наиболее мощной «волной» ставится задача достичь атакуемой позиции и захватить ее. Американцы во время войны в Корее отмечали, что массированная фронтальная атака обычно следовала за несколькими отбитыми атаками, которые производились не в полную силу.
Combat information bulletin #1; headquarters eighth us army, Korea; s.k)
Enemy tactics, Headquarters EighthU.S.Army in Korea (EUSAK), p.38
Кстати, для снижения потерь первые «волны» могут атаковать в достаточно разреженных построениях.

К моменту массированной фронтальной атаки отдельным штурмовым группам атакующих удается проникнуть за передний край обороны и они, вместе с группами просачивания, создают у обороняющихся видимость полного окружения. Опыт использования в Корее атак «волнами» показал, что в такой ситуации, обороняющиеся нередко отступали, теряя управление.
Обязательно необходимо отметить, что фронтальная атака «волнами», которая приковывала основное внимание обороняющихся, практически всегда сопровождалась попытками удара в стыки между подразделениями по обеим флангам и в тыл обороняющейся позиции.  

«Дальнейшее развитие тактики и обобщение опыта»

Во время войны во Вьетнаме «людские волны» использовались для атак на американские артилл

Просьба по возможности раскритиковать изложенную в проекте статьи мысль. - Закрепленный в Боевом Уставе рубеж безопасного удаления от разрывов своих снарядов - 400 м - не обоснован.
Заранее спасибо.
П.С. В статье есть исторический пример, но вопрос не про историю.

Прижимание» к разрывам своих снарядов как тактический прием пехоты.

Вместо эпиграфа
«Для согласованных действий мотострелковых,…, а также артиллерийских подразделений, ведущих огонь с закрытых огневых позиций, назначается рубеж безопасного удаления от разрывов своих снарядов и мин (гранат). Безопасное удаление для мотострелковых подразделений, атакующих в пешем порядке, - 400 м»
«В том случае, когда перед мотострелковым взводом танки не действуют, взвод атакует противника вслед за разрывом снарядов (мин, гранат) своей артиллерии на безопасном удалении от них»
из п.п.182, 207 Боевого устава по подготовке и ведению общевойскового боя (2005 г.)


Финская война. Зима 1940 года. Холодно. Снежно. Нужно прорвать линию Маннергейма. Сначала не получается. Потом взломали.
Нередко, достигнутый успех при прорыве линии Маннергейма связывают с введением в боевую практику нашей армии двух тактических приемов.
Во-первых, с использованием штурмовых (блокировочных) групп, которым ставились не общие задачи по захвату позиций противника, а ограниченные задачи по уничтожению конкретных ДОТ и ДЗОТ противника, либо по воспрепятствованию ведению огня из их амбразур (закрыванию, заваливанию последних, стрельбой в них в упор из танков). В частности, много внимание уделяется использованию прицепных бронированных «саней Соколова», в которых солдаты штурмовых групп, а также взрывчатые вещества доставлялись танками непосредственно к или даже на огневые точки противника, либо ночному проникновению этих штурмовых групп на позиции противника с целью подрыва финских ДЗОТов.
Во-вторых, с выведением артиллерии большого калибра (152 мм и 203 мм) на прямую наводку для разрушения укреплений противника. Обстрел ДОТов и ДЗОТов артиллерией с закрытых позиций и их бомбардировка авиацией не наносили существенных повреждений финским укреплениям. Стрельба же прямой наводкой достигала этой цели, хотя был очень опасна для расчетов артиллерийских орудий ее осуществлявших. Орудия, стреляющие прямой наводкой неизбежно обнаруживались противником, и становились мишенью для артиллерии финнов. Для применения этого приема требовалось постоянно обманывать противника, скрывать выдвижение и местонахождение орудий.

Вольно или не вольно, внимание, уделяемое этим двум приемам, заслоняет другие тактические наработки и выводы финской войны. Действительно, бронированные сани, прицепляемые к танку, и 203 мм орудия на прямой наводке – достаточно яркие решения, использованные в ту войну.

Отнюдь не умаляя их значения, нужно признать, что не только они сделали возможным прорыв линии Маннергейма. Целесообразность использования этих приемов стала понятна еще в декабре 1939, задолго до успешного штурма линии Маннергейма 11 февраля 1940 г. Однако, ряд наших атак захлебнулся, несмотря на их использование, в том числе и атаки, осуществленных 11 февраля 1940 г. на многих участках оборонительной полосы финнов.

Обратим внимание на один фактор, оказавший существенное влияние на успех прорыва линии Маннергейма.

На будущем участке первоначального прорыва линии Маннергейма 1 февраля 1940 г. 7-я стрелковая рота 245 стрелкового полка атаковала позиции финнов, находившихся на высоте 65,5. Подходя к траншеям, идущим по гребню выс. 65,5 она попала под фланговый огонь, залегла, и дальше продвинуться не смогла. С наступлением темноты рота была оттянута на южные скаты высоты, где и окопалась. В дальнейшем, используя выдвижение 7-й роты, здесь был оборудован исходный рубеж для атаки, передовые траншеи расположились на расстоянии 60-ти метров от надолб противника, а 2-й эшелон полка был соединен ходами сообщения с исходным рубежом для атаки.
Ходы сообщения к исходному рубежу были сделаны из снега, были длинной до 500 метров, и созданы для ходьбы пригнувшись. Позиции же 2-го эшелона были приблизительно на расстоянии 600 метров южнее высоты 65,5. (Именно на таком расстоянии располагалась исходная позиция для наступления 7-й роты 1 февраля 1940 г.)
Таким образом, ко дню штурма линии Маннергейма 11 февраля 1940 г. исходное положение передовых подразделений 245 стрелкового полка было в 150-200 метрах от переднего края противника.

В день штурма после похода поддерживающих танков и переноса артиллерийского огня на 200-250 метров вглубь обороны противника пехота 245 стрелкового полка одним броском преодолела отделявшее ее от противника пространство и захватила позиции на высоте 65,5. Огонь, который вел противник во время броска пехоты, характеризовался как «неорганизованный». С этого и начался успешный прорыв линии Маннергейма.  
Как видно, успех обеспечила «классическая» пехотная тактика – бросок к окопам сразу после переноса огня артиллерии вглубь обороны противника. Ничего необычного.

У соседа слева, 255 стрелкового полка той же 123 стрелковой дивизии,  атака по началу складывалась неудачно. В период подготовки к штурму оборонительных позиций финнов, одновременно с 7й ротой 245 стрелкового полка 1 февраля одна из рот 255 стрелкового полка атаковала позиции противника в своем секторе, располагавшихся на высоте «Язык». Рота достигла противотанкового рва противника, что на южном скате высоты «Язык», где была остановлена организованным огнем противника. На этом рубеже рота окопалась. В дальнейшем 255 сп оборудовал затем здесь свои исходные позиции, а также сделал траншеи ко второму эшелону полка. Однако, исходное положение для атаки 255 стрелкового полка было в 200-300 метрах от переднего края, то есть несколько дальше, чем у 245 стрелкового полка. 255 стрелковый полк начал атаку одновременно с 245 стрелковым полком. БОльшая удаленность исходного рубежа для атаки от переднего края противника потребовала и бОльшего времени на преодоление этого расстояния в день атаки; поэтому противник успел встретить атаку полка более организованным огнем. Атака была остановлена финнами.

Конечно, столь незначительная разница в удалении исходного рубежа для атаки (50-100 метров) в других условиях возможно и не имела бы существенного значения. Но в условиях зимы, когда атака осуществлялась по снегу, по изрытому воронками от многодневных обстрелов полю, эти 50-100 метров значительно изменяли время, необходимое для осуществления броска пехоты до окопов противника.

Таким образом, действуя на одном участке местности, в равной степени используя огонь прямой наводкой для разрушения укреплений противника и штурмовые (блокировочные) группы, подразделения одной дивизии имели разные результаты. Отличалось только время, которое нужно было затратить пехоте соответствующих подразделений на преодоление расстояние до окопов противника после переноса артиллерийского огня вглубь его обороны.

Чем меньше это время, тем выше шансы на успех атаки пехоты. Если это время значительно – то вероятность успеха атаки резко уменьшается.

Это, на первый взгляд очевидное, правило на самом деле вызывает вопросы. Разве во время артподготовки, артиллерия не «зарывает» окопы противника, не засыпает его блиндажи и подбрустверные ниши, не разрушает укрепленные огневые точки, оставляя атакующей пехоте добить редких «счастливчиков» из числа переживших артобстрел? Какая разница, потребуется ли атакующей пехоте для достижения переднего края противника одна минута, пять или десять? Убитые солдаты противника за это время не оживут. Разрушенные окопы и огневые точки не будут восстановлены, резервы за это время подвести сложно. Однако, разница есть.
Только при сверхбольших концентрациях огня артиллерии на узких участках обороны противника, не имеющих хорошо заглубленных или сильно укрепленных укрытий, возможно достижения эффекта практически полного уничтожения обороняющихся подразделений исключительно артиллерийским огнем.
В общем же случае, артиллерия лишь подавляет позиции противника, то есть мешает ему вести огонь пока идет обстрел. Сколь-либо результативно стрелять, когда вокруг тебя рвутся снаряды, практически невозможно. Во время артобстрела не только пехота загоняется в убежища, но и «ослепляются» артиллерийские наблюдатели и экипажи танков.
Однако, после переноса огня вглубь обороны или прекращения артобстрела, противник, переждав обстрел в убежищах, вновь занимает позиции, и, обычно, может вести огонь почти той же интенсивности, что и до артиллерийской подготовки.
Впечатление всеразрушающей силы, оставляющей после себя лишь лунный пейзаж, производимое артподготовкой, - очень обманчиво.

После переноса огня артиллерии вглубь обороны или его прекращения начинается своеобразная гонка между атакующими и обороняющимися – кто окажется быстрее:  либо обороняющиеся успеют вновь занять свои позиции и встретят атакующих лавиной огня, либо основная масса наступающих достигнет атакуемых позиций и расправиться с выбегающими из убежищ противником. Чем ближе пехота во время артобстрела сможет подойти к атакуемым окопам, тем выше шансы выиграть эту гонку.

Попробуем сформулировать общее правило:
Артиллерийская подготовка должна проводиться таким образом, чтобы к моменту ее окончания наступающая пехота могла сблизиться с атакуемыми окопами на расстояние, которое после окончания артиллерийской подготовки она преодолеет раньше, чем  
обороняющийся, переждавший обстрел в укрытиях, откроет эффективный огонь по атакующим.

Нужно констатировать, что сплошь и рядом, артподготовка проводиться в нарушение этого правила. Пехота не только не пытается сближаться с позициями противника во время артподготовки, наоборот, ее специально отводят назад, подальше от обстреливаемых мест. Главная цель такого отвода – избежать опасности поражения осколками своих же снарядов и мин.

Действительно, существует дистанция, ближе которой приближаться к обстреливаемым позициям нельзя. В самом упрощенном виде, главными факторами, определяющими эту дистанцию являются: а) зона разлета убойных осколков от разрыва используемого боеприпаса б) зона рассеивания снарядов при стрельбе конкретным орудием на определенной дальности в) сострел орудий в батарее. При сложении этих и некоторых других факторов действительно можно выйти на дальности безопасного удаления не только в 400, но и в 600, и даже 800 метров.

Удаление пехоты от разрывов собственных снарядов на такие дальности, зачастую, делает артиллерийскую подготовку бесполезной и гарантированно обеспечивает срыв атаки или чрезвычайно высокие потери при ее осуществлении. Даже 400 метров по пересеченной местности – это большая дистанция для тяжело нагруженного пехотинца. На ее преодоление затрачивается слишком много времени, достаточного для того, чтобы противник успел опомниться от обстрела, понять, что огонь перенесен вглубь, занять свои позиции и встретить атакующих шквальным огнем.

Здесь следует привести несколько выдержек из боевых документов, касающихся удаления атакующей пехоты от разрывов своих снарядов.

Из указаний командующего войсками Волховского фронта по прорыву укрепленной полосы противника (январь 1943 г.):
«Во время нашей артиллерийской обработки до начала атаки противник сохраняет живую силу в убежищах и траншеях… С переносом нашего артогня в глубину пехота выходит из убежища и, в случае задержки в броске нашей пехоты и штурмовых отрядов, успевает открывать огонь по [наступающей] ... пехоте. Потеря времени нашей атакующей пехотой была неоднократно причиной безуспешных атак и штурмов.

…действия артиллерии… преследуют одну цель: …чтобы пехота могла, прижимаясь к своему артиллерийскому огню, овладеть передним краем противника и расчистить препятствия до того, как он сможет вновь организовать огневой отпор.

С момента начала последнего огневого налета артиллерии по переднему краю противника (первый огневой рубеж артиллерии) пехота … начинает наступление и стремится быстро подойти на 150-200 м к артиллерийской огневой завесе.»

Из указаний командующего войсками 11 гвардейской армии по подготовке и действиям штурмовых батальонов (декабрь 1944 г.):
«… в период артиллерийской подготовки она [пехота] выводится на рубеж атаки, удаленный от противника на 200 м с расчетом занятия его за 10-15 минут до начала атаки.
Батальонные минометы до подхода пехоты на 100 м к переднему краю противника ведут огонь по первой траншее…».

Из инструкции штаба 67-й армии по технике и организации прорыва укрепленной полосы противника стрелковой роты (апрель 1944 г.):
«5. Техника наступления на сильно укрепленную полосу противника стрелковой роты.
… Прижимаясь к линии разрывов нашего артминогня (150-200 м), ротная цепь …преодолевает полосу заграждения и броском овладевает первой траншеей противника.
… Под огнем [минометов] атакующая пехота может подойти к убежищам противника на дистанцию до 50 м.»

В «Выводах по атаке [линии Маннергейма] 11 февраля» указано, что пехота вплотную прижимались к огневому валу и двигались за ним на удалении 150-200 м, а некоторые подразделения находились в 75-100 м от него. Там же отмечаться, что пехоту следует учить «плотнее прижиматься к сопровождающему ее огневому валу с тем, чтобы не дав противнику опомнится и вылезти из убежищ [после переноса огневого вала вглубь обороны], ворваться в его траншеи, ДОТ и ДЗОТ». Разрыв между переносом артиллерийского огня и атакой пехоты, длившийся 20-30 минут, при первоначальных попытках прорыва линии Маннергейма, приводил к тому, что с переносом огня вглубь финны успевали занять передовые позиции и встретить атакующих огнем.
Не только вывод 203 мм орудий на прямую наводку и прицепные «сани Соколова» взломали линию Маннергейма, но и подвод пехоты на кратчайшее расстояние к позициям противника, с тем, чтобы она сразу после переноса артогня вглубь обороны финнов одним броском достигла их окопов, до того, как финны смогут открыть организованный огонь по атакующим.
Можно констатировать, что в реальных боевых действиях пехоте приходилось приближаться к разрывам своих снарядов куда ближе, чем 400 метров. Риск получить осколок при «прижимании» к разрывам своих снарядов намного меньше, чем риск получить пулю, если этого не делать. Поэтому положения Боевого Устава о назначении рубежа безопасного удаления от разрывов своих снарядов и мин в 400 метрах нужно, как написано во введении к нему, «применять творчески, сообразуясь с обстановкой».  Обстановка же навряд ли позволит следовать этому предписанию – нужна слишком удобная местность и не очень подготовленный к обороне противник, чтобы атакующие могли позволить себе прекратить сближение с противником на расстоянии 400 метров. Разумеется, «прижимание к разрывам своих снарядов» может быть парировано противником. Например, обороняющийся может поставить заградительный огонь и не дать атакующей пехоте сближаться. Однако, то же можно сказать по отношению к любому тактическому приему – всегда можно найти контрмеры.

Можно поставить вопрос, имеет ли изложенный выше опыт какое-либо отношение к современной «малой» войне? Не является ли прием «прижимания» к разрывам своих снарядов пережитком «старых» войн? Разве не выросли калибры артиллерии? Разве можно сейчас найти опоясанную траншеями линию фронта? Ну и пусть артиллерия не уничтожит всех в окопах, но ведь ущерб противнику будет нанесен, его позиции «смягчены». Пехота же сама справиться с задачей по прикрытию сближения с противником своим огнем. В конечном счете, а для чего введено разделение на уровне мотострелковых отделений на огневую и маневренные группы?
Несмотря на отсутствие сплошной лини фронта, опоясанной траншеями, пехоте периодически приходиться выполнять задачи по атаке через открытое пространство. Именно в таких ситуациях можно и нужно пользоваться приемом «прижимания к разрывам своих снарядов». Возможности огня артиллерии и огня пехоты по подавлению противника несопоставимы. Стена разрывов артиллерийских снарядов может обеспечить полную невозможность противнику вести огонь по приближающейся к нему пехоте. Собственный огонь пехоты достигает такого же эффекта и тем более поддерживает его сколь-нибудь значимое время с большим трудом. Не использование «прижимания» к разрывам своих снарядов, означает отказ при решении задачи на подавление огня противника от более мощного и эффективного оружия в пользу менее мощного, своего рода саморазоружение. А возрастание калибров это лишь отговорка, скрывающее неумение применять вверенное оружие. Соответствующий технический «недостаток» вполне может быть компенсирован тактикой применения.

Здесь следует, не претендуя на составление исчерпывающего и универсального перечня, перечислить те способы, которые можно использовать для сокращения дистанции безопасного удаления от разрывов собственных снарядов и тем самым для приближения атакующей пехоты к окопам противника во время артобстрела.

1. Ведение артподготовки фланговым огнем. Как известно, рассеивание снарядов по дальности больше, чем боковое рассеивание. Площадь рассеивания имеет форму эллипса, вытянутого в направлении стрельбы. Поэтому, при фланговом огне с точки зрения пехотинца, осуществляющего фронтальную атаку, рассеивание снарядов существенно уменьшается.

2. Переход к концу артподготовки на обстрел артиллерией меньшего калибра. Вариант: разрывы артиллерии крупного калибра переносятся вглубь обороны противника раньше, чем разрыва артиллерии меньших калибров. С уменьшением калибра уменьшается количество взрывчатого вещества в снаряде, а соответственно радиус разлета убойных осколков, а вместе с ним и дистанция безопасного удаления от разрывов своих снарядов. Следует, однако, помнить, что разлет осколков сильно зависит от угла падения снаряда. При вертикальном падении, осколки разлетаются равномерно по кругу. При небольшом угле падения, когда снаряд входит в землю как бы лежа, осколки летят, в основном, в стороны от боковых стенок снаряда, меньше осколков летит вперед, и еще меньше – назад. Может получиться так, что глубина ближней части зоны действительного поражения осколками (считая точки разрыва в направлении на выстрелившее орудие), у снаряда калибра 152 мм может быть меньше (порядка 7-10 м), чему у мины 82 мм мины
(18 м.). При решении вопроса о целесообразности/нецелесообразности уменьшения калибра для сокращения дистанции до окопов противника, необходимо также проанализировать, не приведет ли уменьшение калибра к такому снижению степени подавленности обороны противника, что возможным станет эффективный огонь огневых средств обороняющихся по сближающейся пехоте.
Похожий способ - замена артогня на отдельных участках атакуемых траншей противника огнем из станковых пулеметов (пулеметов БМП или БТР), стреляющих фланговым огнем.

3. Переход к концу артподготовки на обстрел снарядами с установкой взрыватель на фугасное действие, если ранее огонь велся с установкой на осколочное действие. Снаряд с установкой на фугасное действие успевает заглубиться в землю, и значительная часть осколков выбрасывается вверх, а не в стороны. Это редко применимый способ, так как укрепления противника сразу начинают обстреливать с установкой взрывателя на фугасное действие.

4. Незначительный сдвиг центра рассеивания снарядов вглубь обороны противника перед концом артподготовки. Обычный перенос огня вглубь на 200 и более метров будет гарантировано замечен противником, а незначительный сдвиг примерно на 50 метров – навряд ли. Зато, на величину этого сдвига рубеж безопасного удаления от разрывов снарядов своей артиллерии приблизиться к окопам противника. А следовательно, пехота сможет еще ближе подойти к атакуемым укреплениям во время артподготовки. Если ввести столь незначительную поправку в установку прицела орудия нельзя (например, деления прицела соответствуют 100 м на местности), то немного повышают точку наводки орудия.

5. Частичное прекращение огня или его перенос наиболее удаленными батареями, если в артподготовке участвуют батареи расположенные на значимо разных дальностях от обстреливаемых позиций. С увеличением дальности растет и зона рассеивания снарядов, поэтому эллипсы рассеивания от более удаленных орудий имеют большую площадь.
Наиболее существенно рассеивание снарядов уменьшается, если завершают артподготовку орудия выведенные на прямую наводку.

6. Сближение пехоты с обстреливаемыми позициями противника за танками, БМП, БТР. Так бронетехника прикрывают пехоту от летящих в ее сторону осколков, и позволяет подойти ближе к разрывам своих снарядов. При использовании такого способа сближения, следует обеспечить максимально возможную одновременность переноса огня артиллерии вглубь обороны противника и бросок пехоты из-за бронемашин к окопам противника. При четкой синхронизации переноса артогня, и высадки солдат из БМП и БТР для осуществления ими броска до позиций противника, сближение можно осуществлять и в бронемашинах. С учетом насыщенности современного поля боя противотанковыми средствами, малейшие задержки в осуществлении броска пехоты, при использовании каждого из указанных способов повлекут быстрое уничтожение бронетехники противником. Здесь следует напомнить, что предусмотренные в уставах атаки на БМП (БТР) без спешивания, имеют шансы на успех, если все время в течение сближения с противником атакуемые позиции обстреливаются артиллерией, а во время переезда через оборону противника поверх бронетехники имеется «зонтик» из разрывов снарядов с готовыми убойными элементами. В этом случае противотанковые средства противника имеют мало шансов быть использованными.
Во время финской войны были попытки для приближения к финским окопам использовать бронированные щитки, поставленные на лыжи. Ничто не препятствует использовать что-то подобное в зимних условиях и сейчас для сближения с противником во время артобстрела его позиций. Разумеется, это можно рекомендовать только при условии немедленного броска пехоты из-за щитков к атакуемым окопам сразу после переноса артогня вглубь вражеской обороны.

7. В условиях позиционного противостояния, дистанция сокращалась путем максимального сближения своих окопов с окопами противника. Такое медленное, но планомерное сближение осуществлялось либо путем выкапывания ходов сообщения от своих окопов по направлению к противнику не выходя на поверхность, либо прокапыванием пехотой ходов сообщения назад к своим позициям, после осуществления ею внезапного броска вперед на заранее определенное расстояние.

9. Наконец, можно использовать метод «непростреливаемого коридора». Он заключается
в том, что в завесе артиллерийского огня оставляется достаточно узкие необстреливаемые участки, по которым пехота может сближаться с противником и даже достигать его окопов. Вариант: за некоторое время до общего переноса артогня вглубь, огонь с заранее определенного узкого участка переноситься на другие участки, что также образует «необстреливаемый коридор». Следует отметить, что другие способы, указанные выше, также могут применяться не на всем фронте обстрела, а лишь на заранее определенных сравнительно узких участках,  где атакующая пехота сосредотачивает свои основные усилия.

10. Как известно, дистанции действительного поражения пехоты осколками снарядов при
нахождении в рост и лежа отличаются. Поэтому, при приближении к разрывам снарядов пехоте целесообразно перейти на передвижение переползанием.

С учетом изложенного выше, следует признать, что при назначении рубежа безопасного удаления пехоты от разрывов своих снарядов, не следует механически использовать постоянную величину в 400 метров, зафиксированную в Боевом Уставе, а нужно, насколько позволяют условия, сокращать эту дистанцию.


Использованные источники:
1. «Боевые действия 50 стрелкового корпуса по прорыву линии Маннергейма
(с 11.2 по 13.3.1940 г.)» генерал-майор Корнеев, майоры Чернов и Мороз 1940 г.
2. Сборники боевых документов ВОВ.
3. Боевой устав по подготовке и ведению общевойскового боя. Часть 3. Взвод, отделение, танк. Москва, Военное издательство, 2005.

Насколько тактически целесообразно создание валов вокруг мест расположения подразделений.
1. американские военные базы обставляются бочкообразными контейнерами, которые засыпаются грунтом и ставятся друг на друга, образуя преграду выстой наверно метров 5.
2. в фильме "морпехи" показано как бульдозерами был создан очень высокий вал из песка, за которым располагались палатки л/с
3.встречал упоминания, что в ВОВ немцы то же обносили свои гарнизоны валами. Правда уже не упомню где.

А есть какая-нибудь подробная информация по теме?
Высота валов, сколько огневых точек выносилось за пределы вала, устройство наблюдательных пунктов, расстояние от вала до палаток/бараков, есть ли внутренние/внешние окопы и т.п.


С одной стороны обстреливать обвалованые позиции можно только из минометов, вал защищает от обстрела снайперами, с другой стороны если есть вал, то позицию "обороняет" всего лишь несколько огневых точек, вынесеных за или на вал. Грубо говоря, вал облегчает сближение противника с атакуемой позицией.

Поделитесь, пожалуйста информацией или соображениями.
Заранее спасибо.

Уважаемые участники форума,
по Интернету гуляет статья
Выход разведывательной группы в район (к объекту) разведки.
(например тут [URL=http://www.leviy.ru/news/2004/09_11_2004_558.htm]http://www.leviy.ru/news/2004/09_11_2004_558.htm)[/URL]
в ней в частности сказано:
"Обычно основным пунктом сбора является место приземле­ния командира".
С другой стороны пунктом сбора вроде лучше назначать место, хорошо привязанное к ориентирам, чтобы любой мог его найти. В том числе и командир, если приземлиться куда-нибудь ни туда.

Так все же, что более верно: осоновной пункт сбора - это место приземления командира или точка, привязанная к ориентирам.
Поясните, пожалуйста.
Заранее спасибо.

[B]Слегка подредактировал ссылку, не загружалась.[/B][/COLOR]