Той, далёкой зимой, в Самарканде

Той, далёкой зимой, в Самарканде позёмка мела
И встречали АНТеи за птицей усталую птицу.
Пацаны улетали. Их служба звала,
К никому не известной, афганской границе.

И повис над песками закат… Нет, пожар!
Багровело тревожно декабрьское небо.
Самарканда мазары легли как межа,
Там, где прошлая жизнь превращается в небыль

А на западе Витебск устало притих.
В городках гарнизона ни лучика света.
Пацаны улетели. И скажут про них:
«…На неделю должно, ведь учения это…»

И не знает никто то, что отдан приказ.
Вскрыть секретный пакет. Боевая задача…
И  бросок в темноту. Так бывало не раз…
Ждут Кабул и Баграм… и, быть может, удача!

Словно дремлют мальчишки чему то внемля.
Жизнь назад не вернуть. Точка пройдена. Поздно…
Там с названьем нерусским чужая земля.
Прямо в душу летят, с неба, трассеры – звёзды…

На серебряных крыльях погаснет закат.
И сгущается мрак. Нет! Распахнута бездна…
И шагнут в темноту сотни наших ребят…
Кто вернётся назад. Кто исчезнет бесследно…

Улетали полки. На войну. Стал для них,
Самарканд лишь порогом и пунктом транзита…
«…Был введён контингент…», и корректор притих,
Добирая строку неприметным петитом.

Той, далёкой зимой, в Самарканде позёмка мела
Провожали  АНТеи. За птицей огромную птицу.
Пацаны улетали. Их служба звала,
К полыхающей болью афганской границе...

Декабрь 2003

Сергей Черныш, ветеран войны в Афганистане
г. Куеда, Пермский край