Ядерный десант

По заранее определенным азимутам, ориентируясь на своих командиров, обозначивших свое местонахождение и направление движения ракетами и подававших команды но радио, гвардейцы и энергично, по мнению руководства, без путаницы и потери ориентировки захватили заданный объект, организовали оборону, произвели боевую стрельбу по отражению контратаки уцелевшего после атомного удара неприятеля.
Но это было не все. На воздушный десант возлагалась задача не только удержания заданного района, но и содействие вводу в бой войск, наступающих с фронта, для окончательного и полного уничтожения противника, находящегося в хорошо подготовленной в инженерном отношении обороне.

С подходом наступающих сил, направление главного удара которых проходило через эпицентр атомного взрыва, артиллерия перешла к артиллерийской поддержке атаке методом огневого вала. Воздушный десант совместно с подошедшими подразделениями атаковал противника, а потом приступил к преследованию. Все эти действия, конечно же, требовали огромного напряжения моральных и физических сил: надо было не только не отстать от атакующих самоходок, но и не попасть под осколки от своей артиллерии. И это в сплошной пелене пыли, созданной гусеницами машин, выпадающим атомным грибом и артиллерийскими разрывами.

Все испытали на себе и достойно выдержали воины крылатой пехоты, у которых лишь противогаз да общевойсковой защитный комплект были той "спасительной" оболочкой, которая в течение 6-9 часов "учебного" боя "защищала" участников учения от всепроникающей радиации...

"Движение десантников к эпицентру взрыва было остановлено специалистами полигона по мерам безопасности в нескольких десятках метров от эпицентра", - вспоминает М. Сорокин, - индивидуальных дозиметров у нас не было, приборы же радиационной разведки были тогда несовершенны, да и у личного состава не было устойчивых практических навыков пользования ими: ведь учебных источников заражения не существует. Тем не менее, выполнив поставленную боевую задачу в районе взрыва, километрах в тридцати от эпицентра, я остановил колонну войск для приема пищи. Но начальник химслужбы полка капитан К. Мохов, проведя замеры, доложил о невозможности питания из-за высокого уровня радиации. То же самое повторилось и через час интенсивного движения колонны. Пообедать мы смогли лишь в районе дислокации на берегу Иртыша (территория Майского района)..."

Из доклада маршала М. Неделина генерал-лейтенанта С. Рождественского министру обороны Г Жукову:

"По результатам поражения примененной на учении атомной бомбы можно сделать вывод, что узлы полевой обороны противника будут надежно подавляться, а это позволит производить вслед за взрывом высадки воздушных десантов. При высоте взрыва 200-300 метров по уровням радиации, в удалении от эпицентра 400-500 метров, т.е. в районе, надежного поражения противника, воздушный десант можно высаживать из вертолетов через 15-20 мин. при условии дозы облучения до 5 рентген..."

По результатам учения для объявления благодарности и награждения ценными подарками министру обороны планировалось представить 60 офицеров и генералов ВДВ и военно-транспортной авиации.
Приказ МО СССР о поощрении участников учения значился под грифом "Совершенно секретно". Результаты атомных учений тщательно скрывались и замалчивались, документы - уничтожались, а их участникам были "рекомендовано" забыть о том, что они видели и знали.

"Когда я в 1956 году принимал должностные обязанности у генерал-лейтенанта С. Рождественского, - вспоминает генерал-полковник в отставке А. Рудаков, - мне лично никто и ничего не говорил об эти учениях. Я шесть лет проработал с В. Маргеловым, но и тот никогда не упоминал об этом".

"За время службы в ВДВ я слышал об этим учении, когда был курсантом, - говорит генерал-майор С. Рудаков - в 1981-1983 годах работал с историческим формуляром 345-го парашютно-десантного полка, но записи об эспериментальном учении не видел. Если бы она была, на подобную информацию не обратить внимание было просто невозможно".

По свидетельству старшего научного сотрудника Рязанского музея ВДВ подполковника в отставке С. Горленко отдавшего музею свыше двадцати лет активной творческой работы, каких-либо материалов о том учении нет и в музейных архивах. Сведения те были за семью печатями.
Опыт локальной "ядерной войны" приобретенный по приказу свыше тысячами людей, слава Богу, никому больше не пригодился. Но мы обязаны знать и помнить о людях, которые, жертвуя своим здоровьем, выполнили свой долг.

"Мы служили не за награды, поощрения и льготы. Мы делали свое дело, свято верили в его необходимость и были готовы на любые испытания, - говорит В. И. Резник - на зимних квартирах при подведении итогов боевой и политической подготовки за 1956 год мы услышали из уст командира нашего соединения слова о том, что "части и подразделения дивизии показали возросшую обученность командиров и всего личного состава и готовы к выполнению сложных боевых задач современного боя. Это подтвердило проведенное опытное учение 2-го батальона 345-го полка, 1-го и 2-го дивизионов 165-го АП, батарей 76-го отдельного самоходного артиллерийского дивизиона и других подразделений. Учение получило высокую оценку"

"Нам, участникам этого учения, в то время было приятно сознавать, что о нас помнит командование, ставит в пример. На том учении я был командиром 2-го артиллерийского дивизиона 165-го полка, - говорит полковник в отставке Петр Петрович Поспехов - мы двигались вперед за наступающей пехотой. Прошли через эпицентр, где была обугленная и истерзанная земля, сгоревшие собаки, разрушенные строения, перевернутая техника. Мы не знали той опасности, которая нам грозила. Радиоактивное облако, казалось, преследовало нас. Болею я давно, мучаюсь сердцем, вырезан почти весь желудок. Я связываю свою болезнь с этим адским экспериментом"

"У нас в войсковой части 11929 начальником штаба 2-го батальона был майор М. Орлов, - вспоминает старший преподаватель Военной академии Генерального штаба генерал-майор Е. Семенов - он рассказал о том, что их высадили из вертолетов Ми-4 через 40 минут поле взрыва. Задачу они выполнили полностью. Помню, вид у него самого был тогда, в 1968 году, очень болезненный, на голове не было ни волоска…"

"Время тогда, было непростое, шла "холодная война" нам из-за рубежа угрожали, - дополняет полковник в отставке, Я. Самойленко - и Запад, и мы испытывали новое оружие. По-иному тогда поступить было нельзя. Конечно, бездушно было посылать на опытное учение живых людей, да еще практически без информации, на, что их посылают. Был у меня друг А. Цыганок, участник, тех испытаний. Он безвременно ушел из жизни от болезни".

"В 1952- 1957 годах и учился в Артиллерийской академии, - повествует генерал-лейтенант в отставке П. Г. Калинин - в связи с появлением атомного оружия, в 1954 году мы изучали теорию упреждающего удара, в которой важное место отводилось воздушным десантам. Знаний о поражающих факторах ядерного взрыва было недостаточно. Существующие ныне справочники и методики оценок рождались в то время. Сами руководители подвергали себя риску, не зная возможных последствий. А сейчас судить обо всём этом просто.
Я прекрасно помню, что участники учений рассказывали о том, что они давали подписку. Все проводилось под грифом "совершенно секретно", может быть, поэтому и сегодня многие молчат. В моей памяти навсегда остались мои друзья-десантники майор И. Русин и полковник А. Лебедев участники высадки к эпицентру, ушедшие в мир иной в молодом возрасте"

Источники:

- "Российская газета" от 26 мая 1994 года.
- сайт "Химические войска - войска рхбз" (оригинальный текст http://himvoiska.narod.ru/semipol2.html)